ыла всемирно известна, и детям герцога позволялось
приходить для ее осмотра.
По обстоятельство, радовавшее наследников куда больше, чем сами раковины,
заключалось в том, что виконт был еще и страстный гурман, подававший на стол
нежнейшие пирожные. Он даже настаивал на том, чтобы им, несмотря на юный
возраст,
наливали по бокалу отличного вина. И когда два года назад виконт умер. Тина была
опечалена совершенно искренне.
Сын его унаследовал и титул, и коллекцию, но предпочитал жить не на родине,
а на
Востоке, где, как шепотом передавали друг другу в Виденштайне, у него были
весьма
странные и туманные интересы.
Вспомнив все эти обстоятельства, Тина поняла, что Кендрик абсолютно прав,
присваивая себе титул, который не вызовет никаких вопросов, и что действительно
вряд
ли в Париже им встретится человек, знающий последнего виконта де Вийерни.
- А кто же я? - поинтересовалась она.
- Ты, конечно, не имеешь в реальности никакого двойника, - заявил брат. -
Хотя, без
сомнения, очень много мужчин хотели бы лицезреть такого двойника снова и снова.
- Па
ярких губах сестры мелькнула быстрая улыбка, и Кендрик продолжил уже более
конкретно: - Теперь слишком многое зависит только от тебя. Тина. Мы оба
прекрасно
знаем, что у меня не было ни малейшего права вовлекать тебя в эту авантюру, а
если ты
попадешь из-за нее в какую-нибудь неприятность, то одному Богу известно, что
сделает за
это со мной отец.
- Но с какой стати мне попадать в неприятные истории? Я буду вести себя
совершенно
так, как нужно. А хочу я совсем немногого - посмотреть Париж и чуть-чуть
поразвлечься.
Представив возможные последствия этих развлечений, Кендрик вздрогнул, но
мосты
были уже сожжены, да и ему самому никак не хотелось бросать сестру в скучном
Эттингене, наслаждаясь в это время всеми удовольствиями парижской жизни.
- Я подумал о твоем имени и решил, что оно должно звучать немного
театрально...
- Б таком случае я просто м |