атформу, покрытую специально для него красным ковром.
В стороне стоял фаэтон <Фаэтон - легкий экипаж с откидывающимся верхом.>,
которым он любил управлять сам.
Здесь же ожидал экипаж из поместья, готовый довезти любого от станции до
Мур-парка.
Герцог приветствовал всех собравшихся, обнаружив некоторую скованность, что
заставило их заподозрить нечто
неладное.
Затем вскочил в фаэтон, подобрал поводья и отъехал.
Его кучер расположился на заднем сиденье.
Никто не сидел рядом, не отвлекал от мрачных мыслей.
Шелдон Мур уверенно правил лошадьми, мчавшимися по узким, извилистым
дорожкам.
При этом он думал, что впервые за много лет едет домой без сопровождения
гостей, обычно прибывавших, дабы
развлекать его.
Сейчас ему хотелось побыть одному.
Хотелось суровой простоты, доставлявшей ему радость, как радовали морозный
воздух, касавшийся щек, и серое небо над
головой.
Он не мог бы в эти минуты тешиться солнечным светом или смехом и болтовней
флиртующих женщин.
У него было одно желание - остаться наедине с собой, спокойно зализать
раны, прежде чем он сможет вновь встать в ряды
борцов.
Мур-парк выглядел великолепно.
В любое время года, в любую погоду огромный, величественный дом оставался
все тем же.
От размаха его центральной части с гигантскими крыльями, простирающимися по
обе стороны, захватывало дух.
Он был для герцога олицетворением стабильности и непрерывности бытия,
основой существования самого Шелдона
Мура.
Экипаж катился по длинной подъездной дороге.
И все это время, пока не приблизился к дому, герцог спрашивал себя: как мог
он думать, что Фиона Фэвершем способна
занять место его матери, став герцогиней Мурминстерской?
И дело было не только в том, что она изменила ему.
Он понимал теперь, как бы ни была прекрасна эта женщина, она не обладала ни
характером, ни индивидуальностью для
такой роли.
"Если б я женился на ней и убедился впосле |