армела больше напоминала
простушку, сельскую девушку, которой явно недоставало лоска. Правда, лоск можно
было придать, заменив ее наряды и
научив уверенно держаться и подавать себя в обществе.
Критически осмотрев подругу, Фелисити встала и взяла ее за руку.
- Пошли наверх, - сказала она.
- Зачем? - поинтересовалась Кармела.
- Надо, чтобы ты как можно больше походила на меня, - Объяснила Фелисити. -
Начнем с прически. Тебя надо по-
модному причесать, и я уже решила дать тебе с собой все те платья, которые я
носила после смерти бабушки.
Кармела подумала, что это было бы весьма кстати. Насколько она поняла,
Фелисити еще не сняла траур, и лиловый цвет
преобладал в ее нарядах.
Сама она после смерти отца не сумела ни приобрести, ни сшить ничего нового.
Единственное, что она могла себе
позволить, это поменять ленты на шляпке и надеть черный пояс.
Только сейчас, рядом с Фелисити, она увидела, настолько потрепанным и
жалким выглядел ее наряд по сравнению с
платьем подруги.
К тому же ей не удалось переодеться, покидая дом пастора, и неудивительно,
что на ее юбке виднелись не только старые
разводы, но и красовались свежие пятна от яйца, разбитого Люси.
Они поднялись по широкой лестнице в очаровательную спальню, принадлежавшую
Фелисити.
Горничной в комнате не оказалось. Несколько дорожных сундуков так и стояли
нераспакованными.
- Я велела не трогать вещи, поскольку завтра же уезжаю, - объяснила
Фелисити Кармеле, не дожидаясь вопросов с ее
стороны. - Но сундуки мне не пригодятся, ты возьмешь их с собой. Там все мои
платья, сшитые за последнее время - черные
либо лиловые.
- А что же будешь носить ты сама? - едва улыбнувшись, поинтересовалась
Кармела.
- Я думаю заставить Джимми отвезти меня в Париж.
Ну, а уж там я позабочусь о своих нарядах.
- Париж? Разве это разумно, отправляться сейчас в Париж?
- Видишь ли, все французские знакомые живут в дру |