Книги в электронном виде

Зеленский Борис Логинов Святосла / Атака извне

объяснять, что произойдёт, если я не вернусь на корабль в срок? Доктор Пшу размышлял недолго. Чувствовалось, что в нем борются осторожность и желание воочию взглянуть на Молекулярный Экран, известный у самого опасного противника кахоу, Объединенных человечеств Солнечной Федерации, как астрообъект Потустороннее Зеркало. Победила в этой борьбе, естественно, пытливость ученого. Да иначе и быть не могло. 4 Чтобы свободно посещать убежище доктора звездознания, Шарби, ещё до первой своей встречи с ним, запустил сплетню, будто бы потерял голову из-за выразительных карих глаз и гибкого стана великолепной Арьетты, очаровательной лицедейки из фарс-театрика, щедро субсидируемого магистратом весь последний сезон. Поговаривали, что до того, как над вольным

Вебер Дэвид / [Пятая Империя 2.] Унаследованный армагеддон

омянули, думаю вы согласитесь с тем, что распределение справедливо, если учитывать существующий баланс военных потенциалов. - Он вновь посмотрел в глаза Цзяня, надеясь, что донесет до него искренность своих слов. Маршал не согласился, но и не выразил несогласия, и Хэтчер продолжил: - Я также обращаю ваше внимание на то, что вы не видите и не увидите здесь ни одного представителя экстремистских исламских группировок и ни одного сторонника жесткого курса из Первого Мира. Вы говорите, что мы представляем силу Запада. Да, это так, если судить по происхождению. Но здесь мы выступаем от лица капитана Флота Гора как вице-короля Земли. Кстати, из пяти человек, имена которых я упоминал, только маршал Черников и генерал Тама - имеющие также давние личные и семейные связи с имперц

Лях Андрей / Истинная история Дюны; В направлении Окна (фантаст.романы)

азностей можно было бы продолжать еще долго, но я упомяну еще только одну, последнюю. В другие времена, в другом архиве мне попал в руки документ не менее любопытный, чем все вышеупомянутые. Это было нечто вроде кассовой книги по расчетам Союза Навигаторов с домом Харконненов - когда-то бумаги строжайшей секретности, предназначенные исключительно для высшего руководства. И вот сей почтенный гроссбух со всей авторитетностью утверждает следующее: на протяжении всего достопамятного девяносто первого года барон Владимир Харконнен не покидал родной Гьеди Прайм. Более того, начиная с семьдесят седьмого года он вообще не бывал на Дюне, за исключением того последнего раза, когда попал туда в свите императора и был убит вместе со всей челядью и

Арциковская Инна / Тайны Крашенки

Катерли Н. Эфрос Е. / Сказание о громушкиных

езиновые сапоги подошли бы для "операции И" сегодня больше. Ну да хрен с ними, что сделано, сделано. Путь до деревни Витек знал наизусть, приезжал не раз, ходил и днем и ночью, каждую кочку помнил. В кроссовках двигаться было сподручней, так что добрался до места за двадцать минут. Деревня, ясное дело, дрыхла. Они, как солнце сядет, - по полатям. На кладбище - ни души, уж это он заранее предвидел: какой идиот полезет сюда среди ночи, мертвяков побоится и вообще - зачем? Но идти среди крестов было не слишком уютно даже Витьку, который ни в какие привидения не верил. Подошел к церкви, достал ключи да на всякий случай потянул на себя дверь. А та и открылась - без шума и писка. Лохи и не подумали запереть храм, тем хуже для них. Посвечивая ф

Сериал / Просто Мария

м бежала подогревать кофе, потому что недостаточно горяч, затем подсушивала тосты, потому что недостаточно подсушены, и выслушивала выговор за то, что ребенок слишком часто и громко плачет, не дает спокойно позавтракать. После хозяйки наступал черед распоряжаться ее дочке Эсперансе, вялой бесцветной девице, которая никак не могла решить, это она хочет или то, сейчас ей принести или потом. А Хосе Игнасио все плакал и плакал. Забежала Рита, хотела узнать, прижилась ли Мария на новом месте. Мария толком и сказать-то ей ничего не успела, Рита сама услышала плач Хосе Игнасио и громкие упреки хозяйки: "Ну и служанка, только и знает, что болтать с соседками!" - и поспешила уйти. Мария похудела, глаза еще больше выделялись на осунувшемся лице, но в

Сериал / Моя вторая мама

ого показа в Доме моделей ее последней коллекции. Как писали в прессе, этот показ, несомненно, представлял собой неординарное событие в мире современной моды. Газеты пестрели броскими заголовками, из коих следовало, что модельер Даниэла Лоренте доказала, что достойна занять свое место среди выдающихся модельеров мира. Джина в тот вечер блестяще комментировала выход моделей на подиум; гремела музыка, демонстрационный зал был переполнен - праздничная атмосфера делала свое дело - у всех создавалось приподнятое настроение. Едва кончился показ, подошли фотокорреспонденты и попросили разрешения снимать. И тут Даниэла с удивлением увидела, как засуетился ее муж - Альберто Сауседо, с которым они были женаты вот уже три года... Теперь, задним числом, она при

Сериал / Никто, кроме тебя

его? Что же, по-твоему, мы должны согласиться? Но ведь это преступление, Марта! Ты видишь, как сеньора Виктория добра к нам... Марта с грустью посмотрела на Ракель. - Но если ты, сестренка, расскажешь сеньоре, что все это было выдумкой ее сына, она станет хуже зверя. Ракель! Мы бессильны. Я не хочу идти в тюрьму, да еще не по своей вине... Если ты признаешься сеньоре Виктории во всем, я скажу, что ты просто сошла с ума и никогда раньше не видела этого Максимилиано. Я не хочу в тюрьму... Это ведь ты связалась с Антонио, или как его там... а я ни в чем не виновата, и папа тоже... Виктория страшно обрадовалась, увидев в гостиной возвратившегося Макса. Сын тотчас осведомился, приехала ли девушка из Гвадалахары и как она показалась матери? - Красива

Бузинов Виктор Михайлович / Десять прогулок по васильевскому

блокада. Из полутора десятков моих ровесников, живших в Соловьевском и на соседних линиях, семилетку со мной закончили 2-3 человека. Кто-то поступил в ремесленное, кто-то болтался без дела, но были и те, кто уже вышел на "кривую дорожку". Они гремели какое-то время у себя во дворах и кварталах, а затем исчезали надолго, оставляя в память о себе лишь свои клички: "Колян", "Бибигон", "Шиманоза"... Большинства из них, конечно же, давно нет в живых. Все-таки полвека с лишним прошло... Но вот еще в начале 90-х мне звонил на радио мой бывший одноклассник, известный в своей среде "вор в законе". Назовем его Андриан. Он сказал, что звонит из тюремной больницы, сказал, что слышит иногда мои передачи, поинтересовался "жива ли мама?", спросил, рисую ли я, не забыл ли, как мы вмест

Данелия Георгий / Безбилетный пассажир

фанов. - Данелия. - Идите и доложите генералу, что я вас выгнал с занятий. - Товарищ полковник, я больше не буду. Это я случайно, не подумав... - Я не ваша мама, Данеля. Идите. Генерала назначили к нам заведовать военной кафедрой недавно. И все его боялись, говорили - зверь, чуть что не так - сразу выгоняет из института. Идти к нему мне не хотелось, но куда деваться - пошел. Перед дверью генеральского кабинета застегнул пиджак и верхнюю пуговицу на рубашке (рубашка была мне мала, и шею сдавило так, что трудно было дышать). Постучал. - Да? Я открыл дверь. За столом сидел маленький тщедушный старичок в генеральской форме и что-то писал. - Товарищ генерал, разрешите войти? - Войдите. Я, чеканя шаг, подошел к столу: - Разрешите доложить, товарищ генер

Данелия Георгий / Тостуемый пьет до дна

й, сейчас самый модный! Во время съемок я тебя оформлю как артистку и поедешь в Италию. А сейчас скажи ему, чтобы не выступал! Вика послушалась и сказала, чтобы я не выступал, а ехал в Италию покупать ей очень тонкий плащ "болонью". И мы с Валерой Серовским полетели в Рим без соавтора. КАЛИНКА-МАЛИНКА В Риме в аэропорту нас встречал старший брат Дино Де Лаурентииса - Луиджи Де Лаурентиис, седой респектабельный синьор лет пятидесяти. Он показал на нас пальцем, и пограничник провел нас мимо паспортного контроля. По дороге в Рим Луиджи Де Лаурентиис сообщил, что жить мы будем в приморском городке Сабаудиа - сто двадцать километров от Рима, в маленькой гостинице на берегу моря. Рядом сняли виллу для Сонего с семьей. Работать будет удобно, ничего не отвлекае

БЕССОН Люк / Артур и минипуты

Давидо. Развернувшись на каблуках, он выходит и так сильно хлопает дверью, что его предсказание сбывается: висящий у входа колокол падает прямо ему на голову. Пытаясь увернуться от тяжелого колокола, Давидо со всего размаху врезается в деревянную колонну, с воплем отскакивает от нее, бросается к лестнице, но, не удержавшись на ступеньках, кубарем катится вниз, до самой дорожки, посыпанной мелким гравием. Охая и чертыхаясь, он поднимается, потирая ушибленные бока, кое-как добирается до своего автомобиля и садится за руль. Автомобиль резко трогается с места и исчезает в клубах пыли. * * * Небо рыжеет. Солнце медленно скатывается за вершину холма, совсем как на картинке, которую - уже в который раз! - рассматривает Артур. Художник изобразил вечер