ила до этого.
- Вы не расстроили меня. Вы, или, точнее, ваш отец, побудили меня не
возвращаться пока в Англию, а посетить Тунис или
любой другой уголок мира, который мне интересен.
Сабра открыла было рот, но снова закрыла.
- Почему вы не говорите того, что думаете? - спросил маркиз. - Что это не
просто моя обязанность, а мой долг - делать то,
чего ждет от меня королева и моя страна.
- Я не.., сказала этого!
- Но вы так подумали.
- Вы не должны.., читать мои... мысли!
- Почему? Или вам есть что скрывать?
- Мои мысли - это мои мысли, они... личные и.., тайные.
- Для меня - не всегда! - похвастался маркиз.
- Вы хотите сказать.., что умеете читать.., чужие мысли?
- Видите ли, милая девушка, за все эти годы я убедился в одной простой
истине: очень полезно знать, что думает человек,
прежде чем он начнет действовать.
Это много раз спасало мне жизнь.
- Когда речь идет о жизни и смерти, это простительно, но когда вы
используете свою проницательность.., без всякой
необходимости, это.., это вторжение!
- Значит, вы знаете', что проницательность тем острее, чем чаще она
используется.
Сабра не ответила, и спустя минуту он добавил:
- И думаю, вы тоже используете свою проницательность. Я не ошибся?
- Вы догадались.., или снова.., читаете мои мысли?
- Как бы я это ни делал, результат тот же самый, - ответствовал маркиз. -
Если вы проницательны, то просто не можете не
знать о вещах, которые люди не склонны говорить вам вспух, а часто даже не
хотят, чтобы вы узнали.
После долгого молчания Сабра вызывающе заявила:
- Я никогда раньше не встречала... никого, кто мог бы читать мои мысли.., и
мне.., не нравится.., что вы это делаете!
Она вышла из-за стола и, подойдя к лестнице, спустилась с веранды в сад.
Маркиз смотрел, как ее золотистая головка мелькает между деревьев, пока
Сабра не вошла в тень аллеи и не скрылась из
виду.
Откинувшись на с |