- Какая?
- Моя камеристка следит за мной, как ястреб, и сегодня она отправилась
навестить свою заболевшую мать. Значит, в доме
останется лишь пара старых слуг, к тому же глухих.
- Ты хочешь сказать?.. - спросил маркиз, с сияющими глазами, понимая, что
она имеет в виду.
- Если ты придешь ко мне сегодня вечером, мой дорогой, никто не будет
знать, что ты здесь, и я буду твоей, я так страстно
этого желаю.
Маркиз целовал ее, пока оба они не задохнулись, и Сара сказала:
- Приходи ко мне через сад. Ты можешь привязать лошадь к дереву в аллее, а
я открою французское окно, как только
слуги уйдут спать.
- Моя прелесть! Моя дорогая! - воскликнул маркиз.
Чуть погодя он демонстративно прощался с нею на виду у старого дворецкого,
и когда их глаза встретились, он понял, что
они оба будут считать часы, пока снова встретятся.
Они провели две блаженные ночи. Сара сообщила ему, что горничная уже
возвратилась, и, поскольку маркиз не хотел в
Элвине беспокойно метаться всю ночь в постели, страстно порываясь к Саре, он
вернулся в Лондон.
Его ждало там много дел, он по-прежнему увлекся политикой, и все дни
напролет был поглощен проблемами разработки
законопроекта о парламентской реформе.
Однако по ночам ему трудно было заснуть, и подобно школьнику, он вычеркивал
в календаре дни, оставшиеся до
окончания официального траура Сары, когда они смогут пожениться.
Она должна была стать свободной третьего марта, но они решили, что будет
пристойнее подождать еще месяц. Окончание
этого срока было для маркиза подобно свету, сияющему во тьме.
Он уже купил Саре обручальное кольцо и несколько дорогих украшений. Они
были заперты в ящике его стола, дожидаясь
часа, когда маркиз сможет подарить их ей и перед всем миром объявить Сару своей
женой.
Жажда увидеть ее еще раз подстегивала маркиза вновь поехать в Элвин. Даже
если он не сможет обладать ею - о чем так
страстно мечтал, - о |