, ты продала поместье? Не предполагал, что тебе удастся сохранить Довер-Хаус.
Синтия немного помолчала. У нее не было желания сообщать кому-то, и меньше
всего
Артуру, о великодушии Роберта Шелфорда.
- Я хотел с тобой поговорить о Бетч-Вейле, - продолжал Артур. - Что это за
парень,
который его купил? Ты была вынуждена продать поместье именно ему? Из того, что я
о
нем знаю, он совсем не тот тип, которого пожелаешь себе в соседи.
- Я не имею о нем ни малейшего представления, - призналась Синтия. - Но
почему ты
так говоришь? У тебя на это есть причины?
- Кое-что слышал, - неловко ответил Артур. - Слухи, конечно. Но их слишком
много.
Некоторые, естественно, можно приписать зависти. Любой богатый обречен иметь
врагов
не только в личной жизни. Как видно, этот парень не принадлежит к нашему кругу.
Он
уже успел увести многих наших лучших работников, хотя, как мне кажется, познания
в
агрономии у него довольно дилетантские. Но он предлагает им заработки
значительно
большие, чем мы можем себе позволить, и обещает превратить их маленькие коттеджи
в
дворцы! Это не только смехотворно, но еще и подло. Настоящее пиратство, на
которое не
способен ни один джентльмен!
Синтия с усилием улыбнулась. Артур говорил страстно, и она прекрасно
понимала
причину его неистовства. Поместье Марриотов содержалось в строгой экономии, что
вызывало жалобы и недовольство работающих там людей. Отец Артура был
землевладельцем старой школы, правил своими вассалами жестко, платил по
заслугам, и
они знали, что он справедлив. После его смерти поместье разделили между двумя
его
сыновьями, Эдвардом и Артуром. Эдвард погиб в автокатастрофе, и Артур в итоге
унаследовал все имущество: поля, лесистые местности и большой мрачный каменный
дом, построенный еще в эпоху короля Георга и известный как Холл.
Поместье Марриотов граничило с Бетч-Вейлом, и Синтия прекрасно сознавала,
что,
несмотря на искреннюю привязанность к ней Артура, он ни на миг не |