своей матери? Придется нам самим откапывать где-нибудь. - Я
закрыл книжечку и бросил ее на стол. - Вопросы есть?
- Грр-р.
- Согласен. Да, вчера вы спросили, не кажется ли мне, что Эми больше
интересуют деньги, нежели гены. Не думает ли она, что у папочки, который так
вот запросто расшвыривает банковские чеки, мошна так набита, что в нее можно
запустить лапу? Вчера я не ответил, сегодня мне тоже нечего добавить. За три
часа, проведенных в обществе Эми, я не узнал о ней ничего нового. Да и потом
- так ли это для нас важно сейчас?
- Нет. - Вулф оставил чашку сторону. - Надеюсь, в понедельник мы будем
знать больше. Ты уезжаешь?
Я кивнул и встал.
- Коробку положить в сейф?
Вулф сказал, что сделает это сам. Я отдал ему ключ от коробки, сунул
книжечку в выдвижной ящик стола, развернул стул, придвинул его к столу, как
всегда, вышел и поднялся к себе в комнату, чтобы переодеться и собрать вещи.
Потом перезвонил Лили и сказал, что к ужину приеду.
Без четверти три я вышел из дома, прошагал к гаражу, вывел "герон" и
поехал по Десятой авеню. На пересечении с Тридцать шестой улицей свернул
направо. Прямой путь к дому Лили лежал через Сорок пятую улицу, но я не
люблю, когда посторонние мысли занимают мой мозг, в то время как я нежусь на
краю принадлежащего Лили бассейна под щебетанье птичек, аромат цветов и так
далее. Стоянка для машин на Восточной Сорок третьей улице была в субботний
день почти пуста.
Войдя в здание "Газетт", я поднялся на лифте на двадцатый этаж. Когда я
вошел в комнату Лона Коэна, он разговаривал по одному из трех телефонных
аппаратов, установленных на столе, так что я присел на стул возле дальнего
угла стола и стал дожидаться окончания разговора.
Положив трубку, Лон развернулся ко мне, радостно оскалив пасть, и
поинтересовался:
- Как это тебе удалось сюда добраться? Я думал, после того, как мы тебя
обчистили в четверг, денег на такси у тебя |