ата?
- Я имею в виду людей, которые его окружают, - пояснила Эллен. - Союз...
После этого они отбросят его так далеко, что
могу сказать точно: через месяц он не будет даже членом местного отделения.
Потом начнут печально качать головами,
оплакивая судьбу бедного старика Тома Вуда, которому, видите ли,
капиталистические монополии подстроили ложное
обвинение.
- А вы что о нем скажете?
Она внимательно посмотрела на меня, прежде чем ответила:
- Я ничего о нем не скажу, лейтенант. Я по-прежнему останусь с ним!
- О, должно быть, в этом парне кое-что есть! - Трудно было удержаться,
чтобы ей не подыграть. - Вы уже вторая
женщина, от которой за последние четверть часа я это слышу.
Губы Эллен сложились в жалостливую улыбку.
- Думаю, вы говорите о бедняжке Перл?
- Почему она бедняжка?
- Да потому, что у Тома очень доброе сердце! Когда-то он дал ей шанс, а
теперь не может решиться от нее избавиться.
- Ну, как же, понимаю, - со знанием дела поддержал я ее. - Кто же устоит
перед стриптизершей с кисточками на плечах!
Зеленые крапинки заплясали в нескрываемой ярости, и Эллен отвела взгляд.
- Это случилось много лет назад, лейтенант, - промолвила она голосом,
лишенным всякого выражения. - С того времени
Перл несколько постарела. Период, когда она была ему желанна, прошел, но ей
этого не понять.
- Хотите сказать, что теперь вы заняли ее место в жизни Тома Вуда? -
спросил я грубо. Эллен изящно пожала плечиками:
- Что ж, не боюсь признаться в этом. Если любишь человека, то это не только
эмоциональное отношение, оно должно
находить и физическое выражение, лейтенант.
Я тихо вздохнул:
- Хотите сказать, что спите с ним?
- Конечно!
- Но только не прошлой ночью...
- Не понимаю вас, лейтенант...
- Дело в том, что где-то около полуночи он и Перл, по ее словам, уединились
на час...
Неожиданно Эллен Митчелл разразилась безумным смехом:
|