ре, так как жила напротив него. Это была
очень милая дама, лет под восемьдесят. Она делала у него уборку, время
от времени готовила еду и всякое другое. Женщина она была добрая, всем
любила угождать. Но больше всего она любила поболтать с людьми. Она и со
мной болтала, пока я подметал наверху. Она бы, наверное, могла вам
что-нибудь рассказать о Зайглере.
- А почему могла, - спросил я. - Она что, тоже уехала? Уборщик
нетерпеливо пожал плечами, не спуская глаз с купюры, так что мне
пришлось расстаться с ней. Он осмотрел ее, поцеловал и всунул в карман
своих засаленных брюк.
- Конечно, уехала, только ногами вперед, через три для после отъезда
Зайглера.
- Что значит ногами вперед?
- Когда я подметал пол на этаже у мисс Ангус, я заметил, что дверь ее
квартиры открыта. Я вспомнил, что не видел ее уже пару дней, так что я
вошел внутрь. Мисс Ангус лежала на полу мертвая. Я сообщил копам, и они
занялись этим делом. Они стали меня расспрашивать, но я ничего не смог
им объяснить, потому что ничего не знал. Тогда они решили, что ее пришил
какой-то наркоман из-за денег. Он ударил ее по голове, а потом
перевернул вверх тормашками в комнате все, что там было. Уж она-то,
наверное, знала, куда уехал Зайглер. Она часто разговаривала со мной о
нем, очень хвалила. Он ей очень нравился. Не может быть, чтобы он уехал,
не сказав ей ни слова. На него это не было похоже. Вот и все. Может
быть, я могу еще что-нибудь для вас сделать?
- А квартиру мисс Ангус кто-нибудь занял?
- Пока нет. Она заплатила за три года вперед и въехала со своей
мебелью. Ее делом занимается какой-то адвокат. Как только он закончит,
квартиру сразу сдадут.
- А что это за адвокат?
- Какой-то еврей. Он ко мне тоже приходил.
- А как его имя?
Мусорщик вновь почесал руку, а затем сказал:
- Его зовут Солли Льюис.
Я понял, что он больше не сможет сообщить мне ничего интересного.
- Хорошо, |