рил:
- Глеб, честно признаться, я не думал, что ты выкарабкаешься. Ты не хотел
жить, так сказал врач. Все объясню потом, когда ты сможешь говорить. Профессор
разрешил нам зайти к тебе на пять минут, не больше. Ты в военном госпитале.
Запомни, для всего медицинского персонала ты не Глеб Сиверов, по документам он
погиб, а Федор Колчанов - майор Ханты-Мансийского спецназа, попавший в засаду
под Аргуном. Для "конторы" тебя просто нет. А теперь уступаю тебя Ирине, мы ещё
увидимся, если захочешь, конечно.
Женщина подошла к кровати. В её глазах блестели слезы.
- Зачем ты пришла? - беззвучно проговорил Глеб. - И зачем я выжил?
- Молчи, - прошептала Ирина, - да, я думала, что все уже решено и я
никогда не вернусь к тебе. Даже поклялась себе, что если ты умрешь, то не приду
на твои похороны, не смогу простить гибель дочки. Я похоронила тебя заживо. Мне
даже стало легче, когда я узнала, что ты погиб. Это звучит жестоко, и это
правда. Но... Она прикрыла лицо ладонями.
- Не надо, - прошептал Сиверов.
- ..но потом приехал Потапчук и сказал, что ты жив, пришел в себя.., и я
поняла.., это было как озарение свыше. Если Бог даровал тебе жизнь, значит, ты
нужен ему тут, на Земле. Ты ещё не все совершил, что тебе предначертано. Не знаю
уж, доброго или злого.., и я должна быть рядом с тобой, должна направлять тебя,
у тебя должно быть место на Земле, куда можно возвращаться.
Ирина наклонилась, и из разреза платья выскользнул маленький серебряный
крестик на тонкой цепочке. Качнулся, чиркнув Сиверова по лицу. Раньше Быстрицкая
его не носила. Женщина быстро расстегнула застежку и надела крестик на
израненную шею Глеба:
- Пусть он бережет тебя. Не снимай его никогда. У меня больше нет сил
противиться судьбе.
Она поцеловала Глеба в лоб и выбежала из палаты. Потапчук показал на
циферблат часов:
- Пять минут миновали. Держись. Потом все тебе объясню.
И это генеральское "потом" растянулось на два месяца. Сиверова успели
перевести в по |