локальное, мелкое, но раздутое до вселенских масштабов историками последних
нескольких веков.
Чингиз-хан по своей психологии не было "громилой", "хапугой" и насильником,
каким
он представляется в описании жертв его внешней политики, а основоположники
евразийства
были по всей видимости первыми из людей европейской (по сути - библейской)
культуры, кто
смог это не только увидеть и понять, но и заявить об этом прямо и открыто всему
остальному
обществу.
Об уникальности - в его эпоху - Чингиз-хана как личности, носителя
определённого
психотипа - Н.С.Трубецкой пишет так:
"Чингисхан был не только великим завоевателем, он был и великим
организатором. Как
всякий государственный организатор крупного масштаба, он в своей организационной
деятельности руководствовался не только узкопрактическими соображениями текущего
момента, но и известными высшими принципами и идеями, соединёнными в стройную
систему.
Как типичный представитель туранской расы он неспособен был сам ясно
формулировать эту
систему в отвлечённых философских выражениях [19], но тем не менее ясно
чувствовал и
сознавал эту систему, был весь проникнут ею, и каждое отдельное его действие,
каждый его
поступок или приказ логически вытекал из этой системы. По отдельным
сохранившимся до нас
его изречениям и по общему характеру всех его установлений мы можем восстановить
его
систему и дать ей ту теоретическую формулировку, которую сам Чингисхан не дал и
дать не
мог.
К своим подданным, начиная с высших вельмож и военачальников и кончая
рядовыми
воинами, Чингисхан предъявлял известные нравственные требования. Добродетели,
которые он
больше всего ценил и поощрял, были верность, преданность и стойкость; пороки,
которые он
больше всего презирал и ненавидел, были измена, предательство и трусость. Эти
добродетели и
пороки были для Чингисхана признаками, по которым он делил всех людей на две
категории.
Для одного типа людей их материальное благополучие и безопасность |