| локальное, мелкое, но раздутое до вселенских масштабов историками последних 
нескольких веков.
     Чингиз-хан по своей психологии не было "громилой", "хапугой" и насильником,
каким 
он представляется в описании жертв его внешней политики, а основоположники
евразийства 
были по всей видимости первыми из людей европейской (по сути - библейской)
культуры, кто 
смог это не только увидеть и понять, но и заявить об этом прямо и открыто всему
остальному 
обществу.
     Об уникальности - в его эпоху  - Чингиз-хана как личности, носителя
определённого 
психотипа - Н.С.Трубецкой пишет так:
     "Чингисхан был не только великим завоевателем, он был и великим
организатором. Как 
всякий государственный организатор крупного масштаба, он в своей организационной
деятельности руководствовался не только узкопрактическими соображениями текущего
момента, но и известными высшими принципами и идеями, соединёнными в стройную
систему. 
Как типичный представитель туранской расы он неспособен был сам ясно
формулировать эту 
систему в отвлечённых философских выражениях [19], но тем не менее ясно
чувствовал и 
сознавал эту систему, был весь проникнут ею, и каждое отдельное его действие,
каждый его 
поступок или приказ логически вытекал из этой системы. По отдельным
сохранившимся до нас 
его изречениям и по общему характеру всех его установлений мы можем восстановить
его 
систему и дать ей ту теоретическую формулировку, которую сам Чингисхан не дал и
дать не 
мог.
     К своим подданным, начиная с высших вельмож и военачальников и кончая
рядовыми 
воинами, Чингисхан предъявлял известные нравственные требования. Добродетели,
которые он 
больше всего ценил и поощрял, были верность, преданность и стойкость; пороки,
которые он 
больше всего презирал и ненавидел, были измена, предательство и трусость. Эти
добродетели и 
пороки были для Чингисхана признаками, по которым он делил всех людей на две
категории. 
Для одного типа людей их материальное благополучие и безопасность |