Книга "Королева Марго", Дюма Александр

Краткое описание/вступление:

   Знать никто не будет там,
   Что была моей ты милой!

   Так не мучь и не гони
   И скорее протяни,
   Протяни свои мне губки,
   А не то - пройдут года,
   Пожалеешь ты тогда,
   Что не сделала уступки!

   Маргарита с грустной улыбкой прислушивалась к этой песне; когда же  голос
школяра замер вдали, она затворила окно и позвала Жийону, чтобы с ее помощью
раздеться и лечь.

Глава 3

КОРОЛЬ-ПОЭТ

   Празднества, балеты и турниры заняли все следующие дни.
   Сближение двух  партии  продолжалось.  Ласки  и  любезности  двора  могли
вскружить голову даже самым ярым гугенотам. На глазах у всех  старик  Коттон
обедал и дебоширил с бароном де Куртомером,  а  герцог  де  Гиз  под  музыку
катался по Сене на лодке с принцем Конде.
   Карл IX как будто расстался со своим обычно мрачным расположением духа  и
не мог жить без своего зятя Генриха Наваррского. Королева-мать  стала  такой
жизнерадостной, так усердно занялась вышивками,  драгоценностями  и  перьями
для шляп, что даже потеряла сон;
   Гугеноты, чьи суровые нравы  несколько  смягчились  в  этой  новой  Капуе
<Капуя  -  итальянский  город,  в   древности   славившийся   богатством   и
изнеженностью жителей и в этом смысле ставший именем нарицательным.>,  стали
надевать шелковые камзолы, вышивать девизы и не хуже католиков гарцевать под
заветными балконами.  Во  всем  была  заметна  перемена,  благоприятная  для
реформатского исповедания; можно было подумать, что  весь  королевский  двор
вознамерился принять  протестантство.  Сам  адмирал,  при  своей  опытности,
попался на эту удочку, рассудок его помутился до такой степени, что  однажды
вечером он целых два часа даже и не вспомнил о зубочистке и не ковырял ею  у
себя в зубах, хотя обычно предавался этому занятию с двух часов  дня,  когда
кончал обедать, до восьми вечера, когда садился ужинать.
   В тот самый день, когда адмирал проявил такую  невероятную  забывчивость,
король Карл IX пригласил Генриха Наваррского  и  герцога