ны
Астахова спасла, на себе тащила, чемоданы свои бросила, а картины тащила,
на детской коляске везла, хотя полагала, что мазня, поскольку многие так
считали, во всяком случае, понятия не имела, что они значат.
- Ей орден надо, - восхитился Лосев.
- Деньги ей нужны, - сказал Бадин. - Пенсия у нее мизерная. Тетку она
содержит, кучу родных.
- Я же ей предлагал, сколько мог. Если она задаром решила, значит ей
приятней. Так что вы напрасно. Мы, со своей стороны, грамоту ей дадим.
Можем в санаторий ее пригласить. У нас есть, республиканского значения...
- Он успокаивал Бадина, почти не задумываясь, щедро, однако не обещая
ничего лишнего.
- Боюсь я, - сказал Бадин. - Боюсь! Затеряется картина, понимаете, в
одиночку настоящая картина не может существовать. Она как муравей...
Сгинет... Ей нужна среда, то есть художественный организм, собрание...
Обычная наша нелепица - либо рыбку съесть, либо раком сесть.
Один глаз у него был печальный, в тесноте припухших век, а другой
смотрел строго, обвиняюще.
5
В Лыкове картина не произвела впечатления. Виноват был сам Лосев, он
сразу понял свою ошибку: сперва надо было дать людям полюбоваться
картиной, рассказать про художника, про его вдову, про выставку,
заинтересовать всех. Вместо этого он начал с того, что назвал цену,
похвастал стоимостью. Редактор газеты Сотник, за ним прокурор заахали,
узнав про две тысячи рублей, и все приготовились к чему-то
необыкновенному, а тут и размеры оказались малые, и рамка копеечная,
главное же - вид, то есть содержание, известное. И задаром, любуйся - не
хочу. Весь дом Кислых таких денег, может, нынче не стоил.
Промах был непростительный, уж кто-кто, а Лосев умел подготавливать
мнение, любое новое дело следовало всегда тщательно подготавливать. Надо
было рассказать им про иностранную книгу с фотографиями, всемирную в
некотором роде сла |