ВОЗНЕСЕНИЕ К ТЕРМАГАНТАМ
Эрик ВАН ЛАСТБАДЕР
Позвольте мне представить вам величайшую любовь своей жизни. Мой великий роман
с мисс М, тянулся почти пятнадцать лет. Она не была красивой и, видит Бог, часто
не была и честной, но она провела меня по очень особым местам – таким, куда бы я
ни ногой, если бы не ради нее. Я благословляю ее за это, но и проклинаю тоже.
Каждый день я нахожу новые способы ее проклинать, и все это время мне так ее
недостает, что живот сводит судорогой, будто там свили гнездо мерзкие мелкие
демоны. Может быть, так оно и есть. После того что случилось пару недель назад,
это меня не удивит, нет, ничуть не удивит.
Мескаль ее зовут, да, сэр, и мутить мне голову – ее работа. Каждый вечер она
это делает, пока в легком поцелуе кончиком языка пробую я ее гладкий вкус. Ага,
до вас дошло. У меня был великий и бурный роман с женщиной по имени мескаль, и
очень долго. И она, надо вам сказать, возлюбленная адски ревнивая. Но все,
хватит. Больше – никогда. И вот почему.
Мы с моей возлюбленной занимались без всякого стыда любовью по всему
Манхэттену, но самое мое любимое место для этого называлось «Геликон» – без
сомнения, потому, что владелец его Майк был греком. Понимаете, гора Геликон была
домом Муз – во всяком случае, так верили древние греки. Сам бар ютился в дыре за
квартал от Голландского туннеля на первом этаже чугунного дома, который был
красив как смертный грех еще семьдесят пять лет назад. Внутри в длинном узком
помещении с медленно вертящимися вентиляторами капало с жестяного потолка,
отчеканенного на рубеже столетий. Узор чеканки напоминал мне старые мексиканские
плитки, которые я видел, когда жил в Оаксаке. Где впервые познакомился с мисс М.
Давно, даже числа не помню. Да и они таких плиток больше не делают. С тех пор
как ремесленники получили работу по изготовлению навороченных кроссовок и
нейлоновых тренировочных, а также по сбору персональных цифровых помощников.
Как бы там ни было, а в «Геликоне» была масса достоинств: опилки |