ожидала меня в сторонке. Когда я освободился, она взяла меня за
руки и сказала:
- Я не знаю, что будет впереди, но я хочу одарить тебя тем, чем я обделила
тебя там.
И она меня исцеловала (единственный раз в жизни!) Если бы таможенники более
внимательно следили за пассажирами, им показалось бы странным, что молодожены,
прожившие уже два с половиной года, целуются с такой хрупкой трогательностью.
В мое купе я вошел первым и бистро расставил свои немногочисленные вещи. Я
не
люблю путешествовать куда бы то ни было зимой, но, как вы помните, выбирать мне
не
приходилось.
Вторым вошел статный военный средних лет, майор, если не ошибаюсь в
погонах. Он
кивнул мне и сразу же расставил на столе несколько бутылок "Боржоми". Согласно
билетам, наши места располагались на двух верхних полках, и мне, несмотря на
предостережение Вальдемара, чтобы я вел себя по дороге и, особенно, в Германии
как
верный семьянин, захотелось, чтобы нижние заняли особы женского пола, склонные к
ни
к чему не обязывающим купейным знакомствам. Но судьба в лице железнодорожной
кассы распорядилась (как всегда в моей жизни) иначе: уже перед самым
отправлением
появился пожилой человек в строгом английском костюме и его жена, лет на десять
его
помладше - очень красивая блондинка, явно не имеющая детей.
- Давайте знакомиться, - предложил он и представился. - Степан Викторович
Карелин,
эмигрант в третьем поколении, жил в Лондоне, прошлым летом вернулись с женой в
Россию, едем в Германию как туристы, - закончил он свою сверхинформативную
фразу.
- Глеб Александрович Гумбольт, - приподнялся офицер, - подполковник.
- Вальдемар Тарнавский, - это моя реплика, - студент.
А поезд уже тронулся. Проводник собрал билеты и разнес постель. На двери
отопительной камеры я нашел полное расписание следования поезда:
Станция прибытие отправление
Ленинград - 11:53
Луга 13:20 13:25
Псков 14:47 14:57
Даугавпилс 17:36 17:4 |