улыбкой и, кланяясь, удалилась
из зала. - Не заигрывай с ним, -
предупредила она дочь, когда они отошли на достаточное расстояние. - Не позволю,
чтобы твоя похоть уничтожила мои
планы! Уж слишком ты походишь на своего отца.
- Против его похоти ты никогда не возражала, матушка, - рассмеялась Береника,
но тут же, став серьезной, пообещала:
- Я знаю, как это важно для Кавы, и не стану вмешиваться.
- Вот и хорошо, - кивнула Зинейда и повернулась к Дагону: - Не слишком ты был
почтителен к королеве! Халида
отнюдь не простушка, я ведь уже объясняла!
- Мне очень стыдно, - отозвался он, лукаво блеснув синими глазами.
- Не перехитри себя, Дагон из Арамаса, - посоветовала женщина. - Возможно, я
- лучший друг, который у тебя
когда-либо был, но не питай иллюзий: если подведешь меня, опозоришь, я
превращусь в твоего злейшего врага. Власть
разлагает и портит людей, которые слишком долго ею пользуются. Кава нуждается в
новой королеве, но мы не можем идти
против наших традиций, ибо богиня нас накажет.
- Что, если именно богиня захотела, чтобы Халида правила все эти годы? -
возразил Дагон.
- Наверное, - с улыбкой согласилась Зинейда, - но теперь ты здесь. Ты умен и
красив. Как можно не влюбиться в
тебя? Приложи все старания и почаще сообщай мне новости. Береника передаст мне
твои слова. Но не вздумай ничего
писать.
- О чем ты умолчала? - допытывался Дагон.
- Я подозреваю, что кое-кто при дворе поощряет Халиду в ее решимости остаться
одинокой. Постарайся узнать, правда
ли это. Никому не верь, даже самой Халиде, мой принц. А теперь иди с Береникой.
Зинейда отвернулась и поспешила по коридору.
- Похоже, твоя мать дала мне задание куда труднее, чем казалось сначала, -
заметил Дагон.
- Моя мать свято привержена традициям. Я согласна с ней. Кава всегда
процветала, потому что ее жители блюли
правила, установленные богиней так давно, что никто этого не помнит, но
изложенные в наших святых книгах, - |