ка.
- Может быть, мне следовало бы попросить лакея сопровождать тебя. - Прежде чем
Элизабет
успела запротестовать, она торопливо добавила: - Но полагаю, в этом нет
необходимости. Иди,
дорогая, и приятной тебе прогулки. В конце концов, кроме нас, никто еще не
проснулся. Кого тут
встретишь в такой ранний час?
Элизабет шла, наслаждаясь тишиной, которую нарушали лишь шелест листвы и крики
воронов. Она
выбрала тропу наугад, не особенно беспокоясь, куда она ведет, - ей просто было
хорошо на свежем
воздухе. Через некоторое время лес поредел, и перед ней открылся широкий луг,
где над душистой
жимолостью с жужжанием кружились пчелы. Яркие бабочки порхали среди зарослей
красных и желтых
полевых цветов.
Вскоре Элизабет подошла к живописному озеру. Бледные лучи золотистого света
робко пробивались
сквозь густую листву деревьев, предлагая тенистый приют, согретый восходящим
солнцем. Вынув из
сумки альбом, она опустилась на траву и прислонилась спиной к стволу огромного
дуба.
Юркая белка с любопытством посмотрела на Элизабет с ветки соседнего дерева, и
та быстро ее
зарисовала. Семейство пугливых кроликов тоже позировало ей, пока не скрылось в
высокой траве. Она
тщательно рисовала Пэтча, со сжимавшимся сердцем вспоминая о своей любимой
собаке. Она так
хотела взять Пэтча с собой в Англию, но он был стар и слаб, и она понимала, что
он не перенесет
тяжелого путешествия через океан. Она оставила его - вместе с частицей своего
сердца - у людей,
которые любили Пэтча не меньше, чем она сама.
Отогнав от себя грусть, навеянную мыслями о Пэтче, она нарисовала котенка,
похожего на чертенка.
Но, закончив рисунок, постаралась побыстрее забыть о нем. Если она будет думать
об этом пушистом
звереныше, то вспомнит и обо всем, что произошло в саду... и о человеке,
которого она там встретила. О
человеке, скрывавшем свою печаль и одиночество. О человеке, владевшем тайной,
которая, как она
знала, разрывает ему душу.
Элизабет предложила ему свою |