, насколько вечность больше краткого мгновения земной жизни. Если
неверующие люди, для которых человек не более, как кусок материи, живущий
неизвестно зачем 50-60 лет и потом распадающийся на составные части, борются
со злом, то как же должен бороться с ним тот, для кого человек имеет вечную
бессмертную душу?
Неизвестный. Все это так сложно, так отвлеченно и так трудно принять!
Духовник. Простота неверия кажущаяся. Неверующие люди поступают
недобросовестно. Они отрицают бессмертие и этим освобождают себя от тех
нравственных обязательств, которые возлагает на человека религия. Неверие
дает простор в удовлетворении страстей, и безудержный эгоизм становится
главной движущей силой. Но, освободив себе путь для эгоистической жизни, они
в то же время не хотят сделать всех выводов, к которым их обязывает неверие.
Если бы они эти выводы сделали добросовестно, получился бы такой ужас, что
им ничего не осталось бы другого, как бежать от своего неверия и искать
спасения от безнадежного отчаяния в религии. Вместо этого они предпочитают
грубый самообман. Они продолжают употреблять слова, не имеющие в их устах
решительно никакого смысла: "свобода", "добро" и "зло", "цель жизни" и этими
словами спасают себя от ужаса неизбежных выводов неверия. Но эти слова
чужие. Только религия дает им действительное содержание. Самообман ловкий,
очень удобный, но не прочный. Отвергнув религию, потому что так удобнее, и
позаимствовав от нее слова, на которые не имеет права (потому что так тоже
удобнее), неверие не может удовлетворить человеческую совесть. Она
непременно скажет более или менее слышно, что сказал ты: я чувствую свободу
воли. Значит, человек не вещь. Я чувствую различение добра и зла. Значит,
есть иной, не только вещественный мир. Я чувствую смысл жизни. Значит,
неверие -- ложь. Против насилия повседневного элементарного рассудка
протестует бессмертный дух наш и побужд |