го во всех подробностях и пытаясь представить, что ждет его
душу. И ему жутко хотелось оказаться как можно скорее там, где не будет
разжигающих и разжижающих страстей, -- он окончательно потерял интерес ко
всему, что происходило с ним здесь, и глядел на всех сонными и тусклыми
глазами, в которых значилось оскорбительное спокойствие приговоренного к
высшей мере.
6
А между тем Козетта, устав читать сентенции, призывавшие ее радоваться
жизни, но не слишком к ней привязываться, ибо жизнь скоротечна и
представляет собой лишь оболочку чего-то более сокровенного, собралась в
Читинскую область. За неделю до Нового года рядовому Александру Тезкину,
сбивавшему лопатой куски дерьма в бетонном сортире, сообщили, что к нему
приехала невеста.
Занятый своими мыслями и точно на лету подстреленный этим невероятным,
не укладывающимся в голове сообщением, Тезкин встрепенулся. поднялся над
самим собой и, оценивающе взглянув на свою жалкую, измученную личину сверху,
повернулся к дневальному спиной и буркнул:
-- Скажи ей, что я болен. Или на губе,-- добавил он, решив, что Козетта
начнет его искать.
Дневальный пожал плечами и удалился. Но, к Саниному счастью или
несчастью, дежуривший в тот день сержант, относившийся к бедолаге если не
дружески, то по крайней мере сочувственно, сходил за ним сам и вырвал из рук
лопату.
Не дури. Иди пока помойся, а с одежей мы сейчас придумаем.
Не пойду я никуда! -- уперся доходяга с неизвестно как умещавшейся в
нем решимостью.
-- Слушай, ты, -- сказал сержант, раздувая ноздри. -- Она летела на
самолете, ехала на поезде, потом тряслась по степи неизвестно в какой машине
несколько часов только для того, чтобы тебя, дурака, увидеть. И неужели ты
думаешь, что для такой девушки что-нибудь значит твоя несчастная рожа?
-- Не в этом дело.
-- А тогда не будь сволочью и иди1
Тезкин махнул рукой и час спустя одет |