- С удовольствием, - согласилась Корделия.
Мари-Жанна постелила на стол вышитую скатерку, на скатерку поставила
подносик из бледно-голубого металла, а на подносик ликерные рюмки с
наперсток величиной.
За банкой с вишнями она вышла на кухню. Барак состоит из двух комнат: в
одной живет Мари-Жанна, в другой - ее мать, между ними помещается кухня.
Вход в квартиру через кухню.
Мари-Жанна вынимала вишни ложечкой. В каждую рюмку помещалось только
три ягодки.
Немного погодя Мари-Жанна предложит:
- Хотите еще вишен?
- Почему вы не выходите за Бюзара? - спросила Корделия.
Мари-Жанна рассмеялась:
- Уж он-то, конечно, был бы счастлив.
- Вы его не любите?
- Возможно.
- А если бы он перестал к вам приходить?
- Я скучала бы.
- Он ваш любовник? - спросила Корделия.
- Нет.
Мари-Жанна посмотрела на Корделию.
- У меня были любовники, - сказала она.
Помолчав, она добавила:
- Все мужчины эгоисты.
Корделия ждала объяснения.
- Молодых людей - хлебом не корми, дай им похвастаться, - продолжала
Мари-Жанна.
- Ну, а мужчины постарше? - спросила Корделия.
- Они сразу же начинают приставать. Переходят на "ты"... - Мари-Жанна
заговорила возмущенно. - Их останавливаешь: "Разве я дала вам право быть
со мной на "ты"?" А они в ответ: "Нечего корчить из себя недотрогу... Все
знают, что не так уж ты строга". Ну, были у меня романы, но им-то какое
дело? К тому же все это длилось так недолго.
- Бюзар вас любит. Это видно, - сказала Корделия.
- Вы думаете? - спросила Мари-Жанна и тут же добавила: - Это правда. Он
меня любит.
В тот день она больше на эту тему не говорила. Но в последующие недели
Корделия часто заходила к ней. Я думаю, Корделия не могла противиться
желанию послушать рассуждения Мари-Жанны о мужчинах; так рассуждал бы
заяц, будь у него дар речи, о собаках и охотниках; быть все время начеку
казалось ей таким же естественным рефлексом, как |