- сообщила она. - Только что выяснилось, что я
не могу надеть почти ничего из того, что привезла. - Он вопросительно
поднял брови, и она пояснила: - Не могу одной рукой управляться со всеми
этими пуговицами, крючками и молниями.
- Ясно. - Он перевел взгляд с ее великолепных волос на грудь и усмех-
нулся, догадавшись, что на Жюстине нет лифчика. - Я мог бы предложить
себя в качестве прислуги, только...
- Вот именно, - поспешно вымолвила она. Он и так выбил ее из колеи
своим взглядом, а тут еще подобные шуточки! Это было уже выше ее сил.
Она бочком обошла его с неопределенной улыбкой на губах.
- Мне надо ненадолго уйти, - сказал Кил. - Чувствуй себя как дома.
Тебе нужно чтонибудь?
Не в силах удержаться, она улыбнулась ему и пошутила:
- Болиголов разве что? - (Он рассмеялся.) - Нет, спасибо, ничего не
надо, - покачала она головой.
Медли поставила перед ней тарелку с яичницей и беконом, нарезанными
на маленькие кусочки, как для ребенка. И Жюстина с жадностью набросилась
на еду, при этом благодарно улыбаясь экономке. Покончив с яичницей, она
налила себе кофе и, откинувшись на стуле, вернулась мыслями к Килу. Что
он имел в виду, когда сказал, что у нее уже сложилось собственное мнение
о нем? В словах его, казалось, был намек, что мнение это ошибочное. За-
думчиво нахмурившись, она стала перебирать в памяти все, что знала о
нем, а знала она очень мало, но что касается его высокомерия и властнос-
ти - в этом сомневаться не приходилось. Хота властность не такой уж и
порок, решила она, если, конечно, не доходить до крайностей. Она и сама
иногда любила бывать властной. Наверное, он, так же как и она, терпеть
не мог дураков. И если уж быть до конца честной, сегодня утром он с ней
был довольно любезен. Но на его любезности она должна отвечать тем же, а
она вовсе не была уверена, что ей этого хочется. Да еще простить ему все
оскорбления, нанесенные ей в больнице...
С другой стороны... Криво улыбн |