олларов в неделю, спокойно сидел в своей конторе несколько дней тому
назад, как вдруг вошел человек самого отчаянного вида и осторожно прикрыл
за собой дверь. У посетителя было лицо типичного негодяя, а в руке он
чрезвычайно бережно держал продолговатый четырехугольный сверток.
- Что вам угодно? - справился капиталист.
- Мне угодно денег, - прошипел незнакомец. - Я умираю от голода, в то
время, как вы катаетесь в миллионах. Видите этот пакетец? Знаете, что в
нем содержится?
Богач выскочил из-за стола, бледный от ужаса.
- Нет, нет! - вырвалось у него. - Не может быть, чтобы вы были так
жестоки, так бессердечны!
- Этот пакет, - продолжал отчаянный человек, - содержит количество
динамита, достаточное - если уронить его на пол - чтобы превратить все
здание в бесформенную груду развалин.
- Только и всего? - сказал капиталист, опускаясь в свое кресло и со
вздохом облегчения подымая выпущенную им из рук газету. - Вы даже не
представляете, как вы меня перепугали. Я думал, что это слиток золота и
что вы хотите под него денег!
НИЗКИЙ ТРЮК
Когда актеру по ходу пьесы требуется написать письмо, он по
установившемуся обычаю читает вслух слово за словом по мере занесения их
на бумагу. Это необходимо для того, чтобы зрители знали его содержание,
иначе фабула пьесы будет для них недостаточно ясна. Письмо, которое
пишется на сцене, чаще всего имеет существенное значение для развития
драматической интриги, и, конечно, пишущий должен читать вслух то, что он
пишет, чтобы довести об этом до сведения аудитории.
Но во время представления пьесы "Монбарс" в Хаустоне, несколько дней
тому назад, джентльмен, играющий роль отъявленного негодяя, воспользовался
упомянутой выше особенностью писания сценических писем самым недостойным
образом.
В последнем акте мистер Мантель, в роли Монбарса, пишет имеющее
решающее |