з просцени-
ума, не произошло.
- Что я вижу? - Глобурда задрал свою дурацкую с огромными ушами и ко-
ротеньким носом голову к потолку. - Нет желания играть? А Афанасий Нилыч
как же? Он сейчас установочку давать будет. А наказание возможное? А се-
ра внутривенно? А трифтазин внутрижопно? Уй-ю-ю. Выходит, на сегодня
следует наш телетеатр запереть на ключик? Но только как бы нам всем за
это по первое число не влетело!
Глобурда, зябко поежился, а потом уже совершенно театрально и напоказ
задрожал, оглянулся на горящий и бегущий волнами, но ничего пока не
транслирующий телеприемник, помещенный на тумбе в правом углу просцениу-
ма.
- Да-с. Закрывать на сегодня придется. А какие роли! Какие баталии!
Ну, хватит ваньку валять! - Голос Глобурды вдруг из мягкого и заговор-
щицкого превратился в трескучий милицейский. - Все по местам!
И разнузданная медсестра медленно потянулась, хрустнула даже, как по-
казалось Серову, всеми костьми сразу и в чем мать родила на стол опера-
ционный, развратно мерцая разными частями тела, полезла.
- Спирт! Скальпель! Огурчик!.. Или нет, сегодня без огурчика. Только
вы уж, господин подполковник, душу мне не томите! Подмогните, пожалуйс-
та! Один ваш взмах, и маркиз де Сад вскроет истинное нутро этой истори-
ческой шпионки и заговорщицы Рози Келлер... А затем и сознание ее вскро-
ет, и мозг, и мозг...
Серов снова, как недавно во дворе, от этой наглой болтовни стал впа-
дать в бешенство. Ему казалось, что настоятельно и требовательно пригла-
шавшему его в "телетеатр" Глобурде как-то удается досылать свой свинцо-
во-стальной взгляд со сцены в средние ряды кресел, удается вонзаться
этим взглядом ему, единственному зрителю этого поганенького < телетеат-
ра> , прямо в зрачки. Серов закрыл глаза.
Но бесцеремонный и наглый тексток телепьесы продолжал лезть в уши,
щекотать ноздри, рот...
Маркиз де Сад. - Я резать не согласный.
Ведущий. - А если я вас оччень попрошу?
|