Книга "Приговоренный к жизни", Дунаев Сергей

Краткое описание/вступление:

мнение его картину мира. Это был уже никак не Пьеро - явный
Карабас-Барабас.

Можно было еще остановить часы Спасской башни, передвинуть какой-нибудь
памятник, заставить закипеть воды Москвы-реки. Но делать это было уже
скучно. Меня интересовало теперь одно - могу ли я летать. Но проверить мне
хотелось красиво, то есть слетая с какой-нибудь крыши высокой - а там
полететь или не полететь. Несколько раз я думал, что взлечу прямо на ходу,
так сильны были мои фантазии. Но я не взлетал, так что, возможно, этого
дара я был лишен.
"Тем лучше", подумал я, подходя к высотке на площади Восстания. И пошел на
самый высокий этаж. По ходу я выяснил, что могу быть невидимым (и это меня
порадовало), зато не могу проходить сквозь стены. Так что с полетами было
не так все и очевидно, и я почувствовал интерес к жизни. Моя любимая
русская рулетка... Опять, еще раз...
Мне было так необычно и странно, когда я спрыгнул, мой полет был
наваждением. А дальше, дальше цвета исчезли. Все было прозаично. Я умел
летать.

Странно, вы скажете, чувак замечает за собой что-то не вполне обычное (вот
именно, не вполне, а этого ли я хотел?) и так заурядно об этом говорит. Но
поверьте, все было именно так. Я даже сигарету закурил только, когда понял,
что она у меня есть. Может, это и есть признак особенного волнения? Но нет,
не буду вас обманывать, я знаю, когда я действительно волнуюсь.
Лишь две вещи радовали меня - возможность доставать деньги из воздуха и
питаться в "Праге". Вторая - возможность невидимым преследовать девицу до
дома и там смотреть ее голой. Ну еще в метро не надо было теперь ездить,
конечно.
Ладно, у меня способности. Но я за собой и раньше много такого замечал, до
начала игры. Может, я и летать тогда умел, только не думал проверять? Из
чего собственно следует, что я и есть неназываемый? Вон сейчас сколько
идиотов сквозь стены ходят, а я даже этого не умею. Но если меня назовут
"отец лжи", я обижусь. Потому что не вру; а если и вру, то редко и
случайно