ый зашифрованной информацией, глумится над разумом.
Война на суше для Уотерхауза окончена. Теперь он ушел, ушел в море. С
самого
приезда в Лос-Анджелес это первый случай на него, на море то бишь, взглянуть.
Какое-то
оно чересчур огромное. Прежде, в Перл-Харборе, оно было ничем, пустотой; теперь
представляется активным участником и вектором информации.
Вести на нем войну - это же можно рехнуться. Каково это, быть Генералом?
Годами жить среди вулканов и диковинных растений, забыть дубы, пшеничные поля,
снег
и футбол? Сражаться в джунглях с кровожадными японцами, выжигать их из пещер,
теснить с утесов в море? Быть восточным деспотом - властелином над миллионами
квадратных миль, сотнями миллионов людей? Единственная твоя связь с реальными
миром - тонкая медная жилка, протянутая по океанскому дну, слабое блеянье точек
и
тире в ночи? Что при этом происходит в твоей душе?
АВАНПОСТ
Когда австралиец из "томми" распылил их сержанта на молекулы, Гото Денго и
его
товарищи остались без карты, а без карты в джунглях Новой Гвинеи очень, очень
плохо.
В другом месте можно было идти вниз до самого океана и дальше вдоль берега,
пока
не наткнешься на своих. Однако здесь берегом идти еще труднее, чем джунглями,
поскольку все побережье - цепочка малярийных болот, кишащих охотниками за
головами.
Они находят японский аванпост просто по звукам взрывов. В отличие от Гото
Денго
у пятой воздушной армии США с картами все в порядке.
Непрестанный грохот бомбежки в каком-то смысле даже успокаивает. После
встречи
с австралийцами у Гото Денго закрались опасения, которые он не решается
высказать
вслух: как бы, дойдя до места, не застать там врагов. Тот, кто смеет такое
помыслить,
недостоин быть воином императора.
Так или иначе, рев бомбардировщиков, гул взрывов и вспышки на горизонте
ясно
показывают, где японцы. Один из товарищей Гото Денго - деревенский парнишка с
Кюсю. Энтузиазм заменяет ему еду, воду |