е старше, напомнил
себе Говард прежде, чем начать думать о том, о чем не должен.
Разница в десять лет совершенно неприемлема, особенно если вычитаемое
равно всего двадцати двум. Впрочем, дело
даже не в годах, а скорее в состоянии ума. Женщины, с которыми он привык иметь
дело, искали секса, приятного
времяпрепровождения, да еще, может быть, возможности похвастаться спутником
перед подругами. И это Говарда вполне
устраивало.
Что его не устраивало и не было нужно этим женщинам, так это постоянные
заверения в чувствах. Если ему надо было
лететь по делам на другой конец света, он никому не должен был ничего объяснять.
Возможно, это сделало его насколько
эгоистичным, зато не доставляло лишних хлопот.
Кристина же была требовательна по натуре, а лучшего доказательства ее
моральной незрелости, чем теперешний образ
жизни, трудно было придумать. К тому же это усугублялось семейными неурядицами.
Нет, с какой стороны ни взгляни, а
связываться с Кристиной, все равно что нырять зимой в прорубь.
3
Неожиданно для себя Говард обнаружил, что последние пять минут находится к
процессе перехода от полного
отрицания к признанию своего влечения к Кристине. И хотя её агрессивное
поведение могло бы обмануть менее
искушенного человека, он понял, что влечение это обоюдно, что, однако, лишь
затрудняло преодоление соблазна.
Догадайся Кристина, что у него на уме, она вряд ли приняла бы руку помощи,
протянутую, чтобы помочь ей пройти в
гостиную.
- Сядь, - сказал Говард, подводя Кристину к мягкой софе.
- Я, - Губы ее дрожали так сильно, что досказать ей не удалось. - Извини,
- продолжила она после долгой паузы.
- Все это слишком неожиданно, Я до сих пор не могу поверить.
Элизабет была так добра ко мне. - Не в силах остановить дрожь, Кристина
прикусила нижнюю губу.
- Да, она добрая женщина.
- А врачи уверены в диагнозе? - Содрогнувшись, Кристина подняла глаза |