- Ага, вот так-то лучше.
Жестом отпустив мужчин, он уселся на скамейку и принялся стягивать сапоги.
Эдива украдкой взглянула на то место, где за гобеленом был спрятан кинжал.
Нет, еще не время. Пусть он заберется в
лохань.
Она схватилась рукой за свою грязную тунику. Мысль о том, чтобы переодеться,
приходила ей в голову. Но в комнате не
было одежды, подходящей для того, что она задумала сделать. Глупо было бы
портить тонкое белье или шелковое платье,
совершая в них убийство.
Нет, не убийство. Справедливое возмездие. Его соплеменники убили ее брата, а
сам он приказал повесить людей, которых
она знала всю свою жизнь. Она все еще видит перед собой их искаженные страданием
лица. Она заставит мерзкого норманна
заплатить за его злодеяния.
- Подойди ближе, дорогуша. Намыль мне спину.
Он уже залез в лохань и сидел, повернувшись к ней лицом и слегка улыбаясь.
Эдива вспомнила, что решила притвориться покорной. Но ей хотелось сунуть его
голову под воду, чтобы не видеть
мерзкой ухмылки.
Заметив, что она не торопится выполнять приказание, он перестал улыбаться.
- Не испытывай моего терпения, саксонка! Бери мыло, или я рассержусь. - Он
показал рукой на деревянную миску с
мылом, стоявшую на столе, и властным жестом велел принести ее.
Она не двинулась с места, хотя понимала, что было бы разумнее подчиниться.
Он поднялся на ноги, вода струйками стекала с его красивого тела. Эдива
невольно засмотрелась на норманна. Взгляд
остановился на его мужском естестве. Волосы там были тоже рыжие. Она не могла
отвести глаз от того, что увидела впервые
в жизни.
Он вылез из лохани и, схватив за руку, подтащил к себе. Она попыталась
вырваться, но он крепко держал ее.
- Слушай меня, гордячка! Я спас тебе жизнь. Где же твоя благодарность? Ты
можешь хотя бы вымыть меня?
Эдива чуть не задохнулась от его запаха. От него пахло лошадьми, грязью и
едким мужским потом.
Он оттолкнул ее и снова показал |