, что на елках воспитывается новое поколение
свободомыслящих литераторов, будущих продолжателей идеи полной и окончательной
демократизации общества. Старших писателей смущало только одно: в произведениях
молодежи тут
и там проскакивали слова вроде "кайф" и "секс" и появлялись даже совсем грубые.
Сейчас Сенечке поведали, что, когда на чтениях произносят такие вот слова,
слушателям
полагается прикрывать глаза и качать головой с понимающей улыбкой.
- Почему? - спросил Сенечка.
- Вы как бы показываете свое понимание текста. Все эти ругательства
оправданны авторским
замыслом и в кульминации подвергнутся острой критике и разоблачению.
Всех позвали, начались чтения. Ими руководил организатор Иван Концов.
- И вновь собралась прогрессивно мыслящая молодежь, - сказал организатор
Концов. - Не
может не радовать это завидное постоянство. И, как всегда, я приветствую на
нашем собрании
представителя прессы. - И он показал на Сенечкины знаки отличия. Сенечка
привстал и
поклонился.
Организатор Концов объявил первую поэтессу.
На глазах поэтессы Аллы Небесинской блестели слезинки. Небесинская опустила
уголки губ и
молчала. И видно было всем, как тяжело ей, но она готова, готова излить свою
душу, ибо не в силах
более носить в себе такую трагедию, такую драгоценность! Вот эту:
Я вздыхаю. Остались одни небеса,
На которых последняя гаснет слеза.
Ты не спишь, в небеса ты глядишь и молчишь.
За разлуку меня уже меньше винишь.
Я вернулась к тебе с ароматом весны,
Нам опять стали сниться счастливые сны.
Мы вдвоем наконец-то узнали покой,
Я теперь никогда не расстанусь с тобой!
Зал загрустил вначале, но когда все кончилось хорошо, поэтесса и ее любимый
встретились, то
раздался вздох облегчения. А Небесинская воспрянула. Подарила еще одну
драгоценность.
Мне деревья кивают,
Как будто они что-то знают.
Может, знают они,
Что тебя не вернуть.
Чуть пог |