дать пощечину своей бабушке. Дилемма
очевидная: или бабушка, или честь. Я за бабушку. Это она твердила мне на
протяжении всего моего затянувшегося детства, что я должен беречь вещи,
уважать вещи, любить вещи. Их делали люди. Я не хочу обидеть людей и
оскорбить память моей бабушки. Считайте меня соучастником, майор Петров!
Мильч прошел в лабораторию. Сотрудники возвращались с обеда,
обмениваясь впечатлениями о сегодняшнем меню. Аспирант Вася расхваливал
гуляш, механик Андрей Борисович превозносил лангет, а младший научный
сотрудник, кандидат наук Интерсон, страдавший язвой желудка, определил
обед одним словом - "помои". Он питался протертым супом и рисовой кашей.
- Вам, Кулешов, следует изменить фамилию на Гуляшов, - ядовито заметил
Интерсон, обращаясь к Васе. - Тогда ваше пристрастие к этим осколкам
барашка под томатным соусом будет генетически оправдано.
Вася не заметил вольного обращения Интерсона со словом "генетика".
- Ваша беда в том, Леонид Самойлович, - сказал Вася, - что вы не
занимаетесь спортом. Займитесь физкультурой, и у вас появится огромная
потребность в мясе. Вы случайно не турист?
- Нет, я не турист. Я язвенник, - ответил Интерсон, зарываясь в бумаги.
Последним пришел Геннадий.
- Что я видел! - воскликнул он.
Не ходившая на обед Епашкина оторвалась на секунду от манометра
Мак-Леода, подняла очки на лоб и молча посмотрела на Геннадия.
- Я видел, как забирали одного типа в нашем переулке. Чистая работа!
Идет мне навстречу мимо нашего института длинный парень. Из стиляг. Урод
классический. Нос бананом, глаза - булавки, так и бегают по сторонам. К
нему подошли двое, один показал какую-то книжку, парень туда-сюда, они его
под ручки, в машину - и будьте здоровы! Операция длилась тридцать секунд.
Здорово!
- Ты засекал время?
- Ребята, наверное, поехали на именины. Тебе, Геннадий, придется на
время воздержаться от чтения кн |