Не сомневаюсь, что себе во
благо я мог бы еще несколько лет оставаться с матушкой и ее новым мужем и
отплыть домой - одновременно с ними, но что сейчас об этом толковать? Лучше
я расскажу вам романтическую историю моего отчима, Генри Кармайкла-Смита, за
которого моя мать вышла замуж в ноябре 1817 года. Она его узнала и полюбила
еще семнадцатилетней девушкой, задолго до того, как увидела Индию и моего
отца. Он служил прапорщиком в Бенгальском инженерном полку, вследствие чего
мать моей матери сочла его недостойным руки дочери. Ей объявили, что он
умер, ему - что она вышла за другого. Сердце ее было разбито, она уехала в
Индию и стала там женой моего отца. Однажды он предупредил ее, что пригласил
к обеду очаровательного нового знакомого, и в комнату вошел ее давно
погибший возлюбленный. Кто скажет, что литература фантастичнее, чем жизнь?
Такие удивительные совпадения проходят незамеченными чуть не каждый день, но
стоит нам их описать - и нас винят в надуманности.
Словом, так мы и жили - матушка в Индии, со своим дорогим Генри, мирно
и счастливо, я - в Англии, заброшенно и грустно. Конечно, я не тосковал с
утра до вечера, с детьми так не бывает. Бабушка Бичер и двоюродная бабушка
Бичер, в чьем доме в Фэреме Гемпширского графства я остановился по прибытии
в Англию, были ко мне добры, и я, наверное, не знал бы горя, если бы они не
вздумали отправить меня в жуткую школу в Саутгемптоне, которой заправляли
некие супруги Артуры. Они, наверное, уже умерли, но даже если живы, меня это
не остановит: жестокость, которую они практиковали во имя целей просвещения,
должна быть названа по имени. Какая жизнь была там уготована нам, детям из
Индии, которых ждал режим дурных обедов, ужасного холода, цыпок и полной
беззащитности, если не считать вновь обретенных родственников, которые,
скорее всего, знали, куда они нас отправили. Я никогда не посылал своих
детей в школу, но если б и послал, то, несо |