| нской башни...
   - Претложения, товарищ Прускин, - прервал его Лапиньш.
   - Предложение мое простое,  Казис  Янович.  Собрать  всех  представителей
языковых групп и подгрупп, и пусть они послушают этого туземца. Что касается
меня, то, хотя я совсем не знаю идиш, могу со всей ответственностью заявить,
что его язык не принадлежит ни к семитской группе языков, ни к германской. А
что можете сказать вы, Казис Янович, как носитель латышского языка?
   Лапиньш посмотрел на туземца.
   - Кад таве вялняс гребту*, - сказал он и отвернулся.
   Длинной вереницей стоял кавалерийский интернационал: чех, венгр, эстонец,
карел, финн, молдованин, киргиз, казах, удмурт, грузин, лезгин и, как  стали
говорить позже, многие-многие другие.
   Они поочередно подходили к юному стрелку, слушали одну и ту  же  фразу  и
мотали отрицательно головой.
   Китаец Сунь слушать не стал, а,  глядя  в  упор,  стал  задавать  вопросы
по-китайски, но вдруг стрелок резко ударил его ладонью по щеке.
   И Сунь вдруг закрыл ладонями лицо и заплакал.
   Презрительно глянув на него, стрелок отвернулся.
   Вновь собрались отцы-командиры.
   - Если опираться на  платформу  революционного  процесса,  то  мы  должны
помиловать его и взять  с  собой,  -  говорил  Брускин.  -  С  точки  зрения
ортодоксаль-ного  христианства,  к  примеру,  дохристианские  язычники  были
безгрешны, так как они не могли еще  знать  истинной,  по  мнению  христиан,
веры. Может быть, он стрелял в нас не как в красных, а как в белых?
   - А як же стяг? - развел руками Ведмеденко. - Чи вин нэ  бачив,  що  стяг
чорвоний?
   Новиков сосредоточенно молчал и все переводил взгляд  с  лица  пацана  на
лицо медного бога. Они были похожи, как две капли воды. И пропорции тела,  и
осанка, и медный бубенчик на шее.
   - Взять его с собой мы не можем, - задумчиво заговорил Шведов.  -  Братки
его в первом же бою уконтропупят. Если сегодня ночью не придушат.
   - Хай ме бхарата пули, - встревоженно напомнил о себе подро |