нской башни...
- Претложения, товарищ Прускин, - прервал его Лапиньш.
- Предложение мое простое, Казис Янович. Собрать всех представителей
языковых групп и подгрупп, и пусть они послушают этого туземца. Что касается
меня, то, хотя я совсем не знаю идиш, могу со всей ответственностью заявить,
что его язык не принадлежит ни к семитской группе языков, ни к германской. А
что можете сказать вы, Казис Янович, как носитель латышского языка?
Лапиньш посмотрел на туземца.
- Кад таве вялняс гребту*, - сказал он и отвернулся.
Длинной вереницей стоял кавалерийский интернационал: чех, венгр, эстонец,
карел, финн, молдованин, киргиз, казах, удмурт, грузин, лезгин и, как стали
говорить позже, многие-многие другие.
Они поочередно подходили к юному стрелку, слушали одну и ту же фразу и
мотали отрицательно головой.
Китаец Сунь слушать не стал, а, глядя в упор, стал задавать вопросы
по-китайски, но вдруг стрелок резко ударил его ладонью по щеке.
И Сунь вдруг закрыл ладонями лицо и заплакал.
Презрительно глянув на него, стрелок отвернулся.
Вновь собрались отцы-командиры.
- Если опираться на платформу революционного процесса, то мы должны
помиловать его и взять с собой, - говорил Брускин. - С точки зрения
ортодоксаль-ного христианства, к примеру, дохристианские язычники были
безгрешны, так как они не могли еще знать истинной, по мнению христиан,
веры. Может быть, он стрелял в нас не как в красных, а как в белых?
- А як же стяг? - развел руками Ведмеденко. - Чи вин нэ бачив, що стяг
чорвоний?
Новиков сосредоточенно молчал и все переводил взгляд с лица пацана на
лицо медного бога. Они были похожи, как две капли воды. И пропорции тела, и
осанка, и медный бубенчик на шее.
- Взять его с собой мы не можем, - задумчиво заговорил Шведов. - Братки
его в первом же бою уконтропупят. Если сегодня ночью не придушат.
- Хай ме бхарата пули, - встревоженно напомнил о себе подро |