и являетесь коммунистом,
тогда можно.
Солдат снял пилотку, вытер ею лоб и улыбнулся добродушно и счастливо:
- Спасибо, папаша. Я как раз такой.
Потом он неловко потоптался на месте и, решительно скинув с плеч мешок,
протянул его своим друзьям:
- Бери, ребята, тут кое-что есть. Разделите и не поминайте лихом. Не
думайте, что я шкурник. Нет, - он снова вытер вспотевший лоб, - я у офицеров
агитацию разверну и вам поддержку организую насчет жратвы и прочего
бельишка.
Андрей, засунув руки в карманы штанов, пристально следил за
Кушнир-Кушнаревым, за эсэсовцами, потом сплюнул:
- Брехня это.
Сашка удивленно поднял брови. Андрей горячо зашептал Косте, пересыпая
свою речь ругательствами:
- Не верю я, что хошь делай, не верю. Фашисты, подлюги, всегда фашистами
останутся, мать их за ногу да об стенку.
Из всей группы, в которой находился Андрей, человек пятнадцать шагнули
вперед. Бурзенко видел, как второй эсэсовец, тот, что с низким лбом, криво
усмехнулся и подал знак рукой. Командиров сразу же окружили солдаты и повели
мимо ворот Бухенвальда.
Некоторые из оставшихся с открытой завистью провожали взглядами их. Везет
же людям. Никто даже и не подозревал о том, что они уходят в свой последний
путь.
Андрей толкнул незаметно Костю: смотри, фашист говорить собирается. Костя
поднял голову. Лагерфюрер выступил вперед. Моряк дернул за рукав Пельцера:
- Слушай повнимательней, Тот кивнул головой,
Но лагерфюрер Макс Шуберт заговорил на ломаном русском языке.
- Русских зольдат! Культурный страна Гросдейчланд любил порядка и
дисциплин. Это надо знайт. В Бухенвальд есть добщий здоровья дух. Бегайт не
надо. Я не советуйт, будет мама плакайт, - и Шуберт пальцами изобразил
пистолет, - пуф-пуф! Никто еще не убегайт из политише лагерь Бухенвальд. Наш
лозунг: арбайт, арбайт унд дисциплина. Форштейн?
- Соотечественники, будьте благоразумны, - добавил к словам |