е "умирает", по его мнению, было мало трагизма). И тогда
Сергей Петрович, пощипывая рыженькую бородку, тоже наклонялся над
беспомощным тельцем, но потом, выпрямившись, улыбался и успокаивал Алешу.
Они садились рядом на диван, и отец, почесывая за ухом очередного Алешиного
любимца, говорил о том, что, заболев, этот козленок сам найдет травку,
которая его вылечит, хотя никто его этому не учил. Он увлекался и, забывая,
что говорит с ребенком, сбивался на восторженную биологическую поэму,
воспевая великую силу таинственного чудесного огонька. Он рассказывал о
жизни, которая сама прокладывает себе дорогу, совершенствуясь в поколениях,
расцветая в новых, все улучшающихся формах, и убеждал сына в том, что в
заботах о всякой жизни, в охране ее, в помощи ей и заключается смысл
существования человека, самого умного из живых существ и потому
ответственного за них. Алеша не все понимал, но огромная любовь к миру, до
краев наполненному жизнью, сладко сжимала его сердце и очень хотелось, чтобы
все поскорее были красивы и счастливы.
Тринадцати лет он пережил потрясение, внезапно опрокинувшее философию
отца. Это произошло в областном городе, куда отец отправлял его на зиму к
тетке, чтобы дать ему возможность учиться в десятилетке.
Какой-то незадачливый педагог додумался устроить экскурсию детей на
мясокомбинат - "в целях приближения к освоению понимания значения
животноводства как решающей проблемы края", а другие чиновники, равнодушные
к детям, однако такими же суконными словами уверенно рассуждавшие о детской
психологии, не только не остановили его в преступном этом намерении, но,
наоборот, одобрили данное мероприятие.
Запах крови, томительный и душный, встретил детей за первой же дверью,
ведущей в цехи. Кровь темным и еще горячим потоком текла по канавкам в полу,
кровью были забрызганы белые халаты людей, мелькавших в теплом, влажном
тумане, подымавш |