чего
узнать, вспомнил о надругательстве колдуна над их невинными телами, и их
напрасно загубленные души. Вспомнил их расширенные, полные чистых слез
глаза, их еще неоформившиеся бутоны грудей... Посмотрел на сидящую в
ожидании темноокую красавицу из гарема шаха - пышнотелую, зрелую, мужчиной
еще не тронутую... Хамрай знал, что через это придется пройти, что шах не
отступит...
- Мое задача исполнена, - прервал наконец тягостное молчание колдун.
- Глаз великого Алгола снял заклятие с благородного шаха. - Против воли
глаза колдуна стрельнули в сторону столба из магических кристаллов, но он
тут же взял себя в руки. Он не понимал предназначения столба, не понимал,
хотя мог догадываться, предназначения решетки, но почувствовал, что
столкнулся с силой, гораздо превосходящей его собственную.
- Шах Балсар всегда держит свои обещания, это принадлежит тебе, -
произнес шах, делая широкий жест рукой. Халат его распахнулся, показав
обнаженную грудь, виднелись покрытые жестким черным волосом ноги, наспех
обутые в сапоги, но вид его все равно был преисполнен величества и мужской
красоты.
Не мешкая, чернобородый раскрыл зев своего объемистого мешка и
осторожно, чтобы монеты не сыпались на ворс пестрого ковра, ссыпал их
туда.
"Цепочки-то во дворе забыл, - подумал Хамрай, и тут же злорадно
констатировал: - Но вряд ли они ему еще понадобятся".
Колдун на секунду замер, подумал и сунул в мешок и золотой поднос. Не
спеша затянул веревку на горловине мешка.
- Я премного благодарен щедрейшему шаху, но обстоятельства вынуждают
меня откланяться. Меня ждет служба королю Кирсану.
- Ты не задержишься, чтобы поглядеть на результаты своего колдовства?
- шах приподнял смоляную бровь и указал на три кресла у решетки. Перед
креслами стоял стол, заставленный фруктами, посреди возвышался хрустальный
графин с янтарным игристым вином.
Колдун кинул быстрый взгляд на дверь. Нево |