Книга "Киргегард и экзистенциональная философия", Шестов Лев

Краткое описание/вступление:

шении особенно показательной является его  небольшая  книжечка
"Повторение". Она принадлежит к той  группе  сочинений  Киргегарда,  которые
были написаны и опубликованы им непосредственно после разрыва и  в  связи  с
разрывом с невестой, Региной Ольсенli.  В  самое  короткое  время  Киргегард
написал сперва свою огромную книгу "Entweder-Oder", потом "Страх и  Трепет",
который вместе с "Повторением" был выпущен в одном томе,  и,  наконец,  "Что
такое страх" (Der Begriff der Angst). Все эти книги написаны на  одну  тему,
которая варьируется у  него  на  тысячу  ладовlii.  Я  уже  указал  на  нее:
философия имеет своим началом не удивление, как думали греки, а отчаяние.  В
"Повторении" он ей дает такое выражение: "Вместо того,  чтоб  обратиться  за
помощью  ко  всемирно  знаменитому  философу  или  к  professor'y   publicus
ordinarius (т.е. к Гегелю), мой друг (Киргегард  всегда  говорит  в  третьем
лице, когда ему нужно высказать свою наиболее заветную мысль) ищет прибежища
у частного мыслителя, который знал все, что есть лучшего в мире, но которому
потом пришлось уйти из жизни: у Иова... который,  сидя  на  пепле  и  скребя
черепками струпья на своем теле, бросает беглые замечания  и  намеки.  Здесь
истина выразится убедительней, чем в греческом симпозионе"2.
   Частный мыслитель Иов противопоставляется всемирно знаменитому Гегелю,  и
даже греческому симпозиону - т.е.  самому  Платону.  Имеет  ли  смысл  такое
противопоставление и дано ли самому Киргегарду осуществить его? Т.е. принять
за истину не то, что ему открывает философская мысль просвещенного эллина, а
то, что вещает обезумевший от ужаса и притом невежественный герой одного  из
повествований Старой Книги? Почему истина Иова  "убедительней",  чем  истина
Гегеля или Платона? И точно ли она убедительней?
   Киргегарду  не  так  легко  было  разделаться  со   всемирно   знаменитым
философом. Он сам свидетельствует об этом: "Он не смеет кому-либо довериться
и рассказать о своем позоре и