недовольство. Я не
хотел набирать экипаж из моряков, так как они вряд ли лучше нас были знакомы
с плотами. Кроме того, мне не хотелось, чтобы в случае удачного исхода
экспедиции ее успех приписали бы тому, что мы были более опытными моряками,
чем древние строители плотов из Перу. Тем не менее нам нужен был человек,
который умел бы обращаться с секстантом и отмечать на карте курс нашего
плота - это должно было бить основой всех наших научных наблюдений.
- Я знаю одного художника, - сказал я Герману. - Он здоровенный малый,
хорошо играет на гитаре и неистощим в шутках. Он окончил школу штурманов и.
до того как посвятил себя целиком кисти и палитре, совершил несколько
кругосветных плаваний. Я знаю его с детства, мы с ним не один раз
участвовали в альпинистских походах у себя на родине. Напишу ему и предложу
отправиться с нами. Он безусловно согласится.
- Пожалуй, подходит, - согласился Герман. - Нам надо найти еще
кого-нибудь, кто умел бы обращаться с радио.
- Радио? - спросил я испуганно. - Зачем нам оно? Сам подумай: радио на
доисторическом плоту!
- Не скажи... Радио мы возьмем из предосторожности, и оно ни капли не
повлияет на твою теорию, если только мы не пошлем сигнала бедствия. Оно нам
понадобится для передачи сводок о погоде и других сообщений. Принимать же
предупреждения о надвигающихся штормах мы не сможем, так как в этой части
океана их некому передавать. А если бы даже и имелась такая возможность, то
какая бы от этого была польза для нас на плоту?
Своими доводами он постепенно отвел все возражения, которые были
вызваны моей нелюбовью ко всякого рода клеммам и кнопкам.
- Как это ни странно, - сказал я, - но если речь идет о поддержке
радиосвязи на больших расстояниях посредством небольших радиоаппаратов, то у
меня найдутся замечательные знакомства. Во время войны я ведь был в
радиоотделении. Лучшей кандидатуры, очевид |