опасть средств к защите и самохранению, между которыми
есть
много предвиденных и непредвиденных, что, лишась почти всех своих членов и
частей, он
еще тысячи миль носится по волнам, в виде остова, и долго хранит жизнь человека.
Между обреченным гибели судном и рассвирепевшим морем завязывается упорная
битва:
с одной стороны слепая сила, с другой - отчаяние и зоркая хитрость, указывающая
самому крушению совершаться постепенно, по правилам. Есть целая теория, как
защищаться от гибели. Срежет ли ураган у корабля все три мачты: кажется, как бы
не
погибнуть? Ведь это всё равно что отрезать вожжи у горячей лошади, а между тем
поставят фальшивые мачты из запасного дерева - и идут. Оторвется ли руль:
надежда
спастись придает изумительное проворство, и делается фальшивый руль. Оказывается
ли
сильная пробоина, ее затягивают на первый случай просто парусом - и отверстие
"засасывается" холстом и не пропускает воду, а между тем десятки рук изготовляют
новые доски, и пробоина заколачивается. Наконец судно отказывается от битвы,
идет ко
дну: люди бросаются в шлюпку и на этой скорлупке достигают ближайшего берега,
иногда за тысячу миль.
В Немецком море, когда шторм утих, мы видели одно такое безнадежное судно. Мы
сначала не знали, что подумать о нем. Флага не было: оно не подняло его, когда
мы
требовали этого, подняв свой. Подойдя ближе, мы не заметили никакого движения на
нем. Наконец поехали на шлюпке к нему - на нем ни одного человека: судно было
брошено на гибель. Трюм постоянно наполнялся водой, и если б мы остались тут,
то,
вероятно, к концу дня увидели бы, как оно погрузится на дно. Видите ли, сколько
времени
нужно и безнадежному судну, чтобы потонуть... к концу дня! А оно уже было лишено
своего разума и воли, то есть людей, и, следовательно, перестало бороться. Оно
гибло
безответно. Носовая его часть опустилась: печальная картина, как картина всякой
агонии!
В этот же день, недалеко от этого корабля, мы у |