, пока ты, наконец, не дашь мне
взаймы. Возможно, твои партнеры по бизнесу, твои капризные клиенты не
представляют, что твой брат - нищенствующий торговец - анархист, человек из
профсоюза; возможно даже, они понятия не имеют, что мы оба воспитаны "мадам"
в публичном доме; но, с моей помощью, они разберутся, что твое состояние
создано на страдании и унижении, так же, как, впрочем, и их достаток...
На полученный заем отец смог приобрести маленький книжный магазин в
районе Северного Лондейла, известного больше как Дуглас-парк; с витриной,
выходящей на Северную Хоумен-стрит, с тремя комнатами позади: кухня,
спальня, гостиная (позднее из нее выгородили спальню для меня). Самым ценным
в доме был водопровод, и все это принадлежало нам одним. Я пошел в школу
Лоусона, находившуюся практически напротив, через улицу от "Книг Геллера".
Отец и здесь продолжал продавать школьные принадлежности и романчики по
десять центов - и это держало магазин на плаву. За двенадцать лет он
расплатился с братом, это произошло где-то в 1923 году.
Тогда я и не догадывался, что был смыслом его жизни - папа никогда не
показывал этого. Я это только сейчас понял. Конечно, я заметил, что он гордится
моими хорошими отметками в школе, что переезд с Максвел-стрит в Дуглас-парк
тоже был, главным образом, для меня - школа безопаснее, а для бизнеса отца это
мало что дало, - он по-прежнему в бизнесмены не годился: закупал больше
политической и экономической литературы, чем популярных романов (по мнению
папы, популярным романом были "Джунгли" Эптона Синклера), отказываясь
добавить сладости по пенни за штуку и игрушки, которые прекрасно бы
сочетались с продаваемыми письменными принадлежностями, а это была бы
отличная приманка для школьников из Лоусона. Но канцелярские товары и
дешевые романы - вот то единственное, что он использовал для получения
прибыли. Иначе говоря - он приносил себя в жертву своим драгоценным книгам.
К тому же отец никогда не б |