грациознее той
его жрицы, но он
ощущал в ней дух более сильный, более жесткий, быть может. А ведь Сила ее
больше, чем была у той,
подумалось ему. Это "услышь меня" отдалось в его голове ревом бронзовых труб.
Интересно, на что
еще способна она, кроме того, чтобы Призывать его?
Когда она снова устроилась на подушках подле него и немного поела, он
сказал - легко, как бы
между делом:
- Мне был странный сон. Я Видел белого быка, огромного и прекрасного, - он
вышел из моря и
по своей воле пошел к человеку в богатых одеждах и в царской короне. А потом -
безо всякого
принуждения - пришел вместе с тем человеком в огромный храм. Там он опустился на
колени у
алтаря, готовый принести себя в жертву, но тот, что в короне, не взял лежащий
наготове лабрис. Вместо
этого он поднял быка, отвел его на зеленый луг и пустил в стадо коров.
Дионис прервался на миг, услышав полувздох-полувсхлип Ариадны, но она
склонила голову, и он
не видел ее лица. Он ждал, что она заговорит, но она молчала, и он почувствовал
разочарование. Нет,
сказал он себе, она - не посланница Матушки; но странное отчаяние охватило его,
он решил не
сдаваться и продолжил:
- Бык помчался к коровам и покрыл их одну за другой, но, казалось, то, что
должно было
смирить его, обратило его в злобное чудище. Голова его под рогами стала
человеческой, он бросился на
коров и задрал их, а после затоптал пастухов, что пытались увести его. В конце
концов он вырвался на
волю и принялся носиться по округе: ломал и топтал сады, крушил дома, а тех, кто
в них жил, раздирал
и пожирал. С каждым днем он становился все больше, сильнее и ненасытней...
Голос Диониса затих, и бог встряхнул головой, уязвленный молчанием
Ариадны.
- Может, это ничего и не значит, - проговорил он, но в голосе его не было
прежней легкости.
Диониса била дрожь. - Не знаю почему, но от этого Видения веет ужасом... будто
рок подкрадывается
все ближе и ближе. - Он снов |