еренностью, с которой сочеталась
профессиональная скрытность, но сегодня в них проглядывали беспокойство и
нерешительность.
- У вас испуганный вид, - сказала Сьюзан.
- Настали не лучшие времена, - вздохнул Стратмор. "Не сомневаюсь", - подумала
она.
Сьюзан никогда еще не видела шефа столь подавленным. Его редеющие седые волосы
спутались, и даже несмотря на прохладу, создаваемую мощным кондиционером, на лбу
у него выступили капельки пота. Его костюм выглядел так, будто он в нем спал.
Стратмор сидел за современным письменным столом с двумя клавиатурами и монитором
в расположенной сбоку нише. Стол был завален компьютерными распечатками и
выглядел каким-то чужеродным в этом задернутом шторами помещении.
- Тяжелая неделя? - спросила она.
- Не тяжелей, чем обычно. - Стратмор пожал плечами. - Фонд электронных границ
замучил неприкосновенностью частной жизни и переписки.
Сьюзан хмыкнула. Этот фонд, всемирная коалиция пользователей компьютеров,
развернул мощное движение в защиту гражданских свобод, прежде всего свободы
слова в Интернете, разъясняя людям реальности и опасности жизни в электронном
мире. Фонд постоянно выступал против того, что именовалось им "оруэлловскими
средствами подслушивания, имеющимися в распоряжении правительственных агентств",
прежде всего АНБ. Этот фонд был для Стратмора постоянной головной болью.
- Не вижу ничего нового, - сказала Сьюзан. - В чем же чрезвычайность ситуации,
из-за которой вы вытащили меня из ванной?
Какое-то время Стратмор задумчиво нажимал на клавиши мышки, вмонтированной в
столешницу письменного стола. После долгой паузы он наконец посмотрел ей в глаза
и долго не отводил взгляда.
- Назови мне самое большое время, которое "ТРАНСТЕКСТ" затрачивал на взламывание
кода.
Что за чепуха! И ради этого он вызвал меня в субботу?
- Как сказать... - Она заколебалась. - Несколько месяцев назад к нам попал
перехват КОМИНТ, на расшифровку ушло около часа, но там мы столкнулись с |