Книга "[Государи Московские 8.] Воля и власть", Балашов Дмитрий

Краткое описание/вступление:

году
неревский боярин Лука Варфоломеев, отец знаменитого впоследствии  победителя
шведов Онцифора Лукина, "не послушав Нова Города  ни  митрополичья  владычня
благословения, скопив с собою холопов-сбоев", поехал  за  Волок,  на  Двину,
поставил городок Орлец и "скопив емцян, взял землю заволоцкую по  Двине  все
погосты на щит". Сын его, Онцифор, в ту пору отходил на Волгу.  Лука  выехал
сбирать дань с двумя сотнями ратных и был зарезан заволочанами.
   Когда весть о том, что Лука убит, пришла в Новгород, "всташа черные  люди
на Ондрешка, на Федора, на посадника Данилова, аркучи,  яко  те  заслаша  на
Луку убити. И пограбеша их домы и села"... Дыму без огня не бывает, и  когда
вернувшийся Онцифор бил челом Нову Городу на поименованных, возмутился  весь
город. Федор с Ондрешком бежали. Вече с Софийской стороны  ударило  было  на
"Торговый Пол", но тут уж и самому Онцифору пришлось бежать после  неудачной
сшибки. Мир установился лишь с помощью архиепископа и княжого наместника.
   Кипение страстей,  войны,  далеко  не  всегда  удачные,  пожары,  моровые
поветрия сопровождают всю новгородскую  историю  XIV  столетия.  Но  год  за
годом, упрямо и  упорно,  город  растет,  отстраивается,  хорошеет,  люднеет
народом, крепчает торговлею, тянется в высь островерхими  кровлями  боярских
теремов. Походы в Заволочье оборачиваются  сооружением  все  новых  и  новых
каменных храмов, о чем заботливо сообщает погодная новгородская летопись.
   В те века именно каменное церковное зодчество  вернее  всего  говорило  о
богатстве страны. В западной Европе в Х  -  XV  столетиях  как  раз  и  были
возведены или начаты  постройки  всех  наиболее  значительных  средневековых
соборов, а у нас в XIV - XVII богатство охотнее всего обращали  в  церковное
зодчество. Причем наиболее духовным, наиболее устремленным к  Богу  было  на
Западе зодчество XI - XII столетий, а у нас, соответственно, XIV - XV. Люди,
даже занимаясь торговлей  и  войной,  больше  думали  все-таки