я туго.
- Тогда нужно спешить, нужно спешить, - посетовала Элизабет. - Что, разве
никто из нас не может отправиться в долину Людей Льда на поиски?
- Нет, - резко возразила Ингрид. - Если с этим не совладал в свое время
Ульвхедин, как же мы тогда осмелимся на такую попытку?
- Неродившийся... Вы видите что-то о нем? Это он или она?
- Я думаю, что знаю, кто это будет. Но я не хочу ничего говорить, чтобы не
повредить своему престижу гадалки, особенно сейчас, когда мне явно удалось
произвести
впечатление на тебя своим искусством. Но я предвижу и приятные моменты...
- Это какие?
- Те, которые не соответствуют привычкам Людей Льда. У этого человека будет
восемь-десять братьев и сестер!
- О нет! Тогда этот ребенок не может принадлежать к Людям Льда. У нас ведь
природа всегда была крайне скупой по части количества детей. Трое детей - это
уже
рекорд. Возьмите трех сыновей Аре и Меты.
- Согласна. Но тогда мне непонятно, как все это стыкуется. И все же это в
некоторой степени логично...
Элизабет не хотела об этом слышать.
- Да, а я не намереваюсь родить на белый свет десятерых детей от этого
Лиллебрура Тарка! Честно говоря, у меня нет желания иметь от него даже одного
ребенка.
Я даже в постель с ним ложиться не хочу.
- Тебе придется, - серьезным тоном сказала Ингрид. - И это будет вовсе не
так
уж плохо, как ты думаешь.
- Фу, - по-детски скорчила гримасу Элизабет.
3
Ульвхедин переехал в Гростенсхольм уже на следующий день. Он взгромоздился
на
воз своих пожитков и сидел на нем с прямой как никогда спиной и с таким блеском
в
глазах, который у него не видели целую вечность.
- Счастливо, дедушка, - крикнула Элизабет и помахала ему рукой. Старик
улыбнулся.
- Счастливо тебе самой, Элизабет! Береги себя! И спасибо тебе! - загадочно
прошептал он. Дедушка Ульвхедин так много всегда знал.
- И запомни, Элизабет: за пределами спокойной Гростенсхоль |