шить фляжку, являющуюся неотъемлемой частью
вашего ручного багажа, а потом, не дожидаясь торжественного выезда тележки с
апельсиновым
соком и минералкой, попросить парочку смешных малюсеньких бутылочек, и еще две -
когда
тележка подъедет к вашему ряду.
Если фляжка была из разряда профессиональных, а именно емкостью не менее
трехсот
миллилитров, то вслед за похмельем и приступом паники наступит состояние глухого
наплевательства, и вам будет все равно, трясется ли проклятый самолет или,
может, его
преследует ракета.
Есть риск, что после большого количества виски шаткие подмостки похмелья
подведут, и
подступят рвотные позывы - особенно если на часах девять утра, а желудок пуст -
но с этим
придется смириться. Смотри в иллюминатор - и это даст тебе силы пить дальше.
В борьбе с паникой можно прибегнуть к дополнительным маневрам, например,
завести
беседу с соседом, пусть даже он симпатичен, как Франко или напоминает вампира
Носферату.
Но будь изобретателен и не вздумай угощать его содержимым фляжки: ты сам
нуждаешься в
каждой капле огненной воды, как человек-амфибия в каждом кубике кислорода.
Не ходить в луна-парк. Но уж если пошел, всячески избегай американских
горок, качелей,
сталкивающихся автомобильчиков и даже пещеры ужасов. Пусть малыш покатается
один, или
заплати какому-нибудь бездельнику из тех, что вечно сшиваются в таких местах,
чтобы
сопроводил ребенка.
Не ездить в метро. Особенно в час "пик". Даже в девять часов воскресного
утра опыт
будет травмирующим. И пусть ты сумеешь сладить с головокружительным желанием
броситься
на пути в тот самый момент, когда с оглушительным грохотом появляется поезд, но
внутри
вагона тебя поджидает клаустрофобия и полный нервный разлад из-за череды
торможений и
резких ускорений.
В довершение всего, по воле дизайнера, в метро в Бильбао между ступенями
лестниц,
ведущих на перрон, зияют просветы, неизбежно вызывающие головокружение.
Не поддаваться на попытки |