ы
содрогаемся.
По ту сторону бассейна моя вчерашняя знакомая, биржевой маклер Кэтрин,
листает
"Файнэншл тайме". Со стороны процедурных появляется Марта, окликает ее:
- Мисс Кэдуэлл, G-5!
Я взглянула на часы. Двадцать пять третьего. Счастливая эта Кэтрин. Лишних
пять минут
проведет под губками. Я ей почти завидовала.
Свернув газету, та прошла к ожидавшей ее Марте. Они свернули в коридор, и
тут
массажистка, слегка коснувшись плеча Кэтрин, что-то ей сказала. Кэтрин
рассмеялась, и обе
скрылись. Я уже представила себе очередную благодарственную открытку на стенке.
Интересно, цветы ей при этом подносят? Наполовину погрузившись в бассейн,
директорша
музея игриво наслаждалась временной потерей веса, в то время как ванна джакузи
заполнялась
другими телами. Снаружи, надо полагать, жизнь шла своим чередом. Но если
проторчать тут
подольше, вполне простительно о ней позабыть.
Восковые полоски вполне вернули меня к действительности. Бедные мои
ноженьки!
Никогда еще за день им не выпадало столько внимания. Началось с удовольствия,
кончилось
мукой. Хотя, по правде говоря, было весьма нелегко определить, что невыносимей -
само
вощение или разговор.
Девятнадцатилетняя Джули, вчерашняя обитательница саутгемптонских окраин,
оказалась
ярой энтузиасткой своего ремесла. Она без умолку превозносила "Замок Дин" как
святейший
храм красоты и самосовершенствования, видя себя в нем не иначе как пламенной
весталкой.
Попутно и агентом по сбыту. К тому времени, как с одной ногой было покончено,
она подробно
описала мне три различных косметических средства, предупреждающих рост волос, и
рекомендовала крем для лица, особенно полезный для увядающей, стало быть, моей
кожи. Либо
эта Джули законченная актриса, либо я немедленно вычеркиваю ее из списка
подозреваемых.
В попытке унять ее красноречие я прикинулась, будто с интересом оглядываю
стены. Они
были увешаны прелюбопытными плакатами, рекламировавшими новейшие чудодействе |