обежал глазами по ее лицу, отметив вздернутый нос и легкую гримасу на
чувственных губах.
Пенфелд позволил себе повернуться.
- Как вы думаете, сэр, откуда она взялась? Жертва кораблекрушения? Или
"зайцем" пробралась на корабль?
- Нет, на "зайца" она не похожа, - улыбнулся в ответ Джастин. - По-моему, это
дар моря.
Слуга не мог припомнить, когда он видел в последний раз такую счастливую
улыбку на лице своего господина. А Джастин,
не говоря больше ни слова, направился к хижине, но теперь он не с трудом волочил
ноги, как прежде, а шагал легко и
уверенно, будто на руках у него не вполне весомая ноша, а эфемерное существо,
сотканное из морской пены и звездной пыли.
Глядя ему вслед, Пенфелд немало удивился, приметив, как господин его,
наклонившись, нежно поцеловал девушку в кончик
носа. Слуга смахнул пот, выступивший на лбу. А может, оба они чуточку
свихнулись, пораженные лунной болезнью, о
которой с дрожью в голосе часто толковали туземцы?
Эмили попыталась зарыться в тонкий матрас. Не хотелось просыпаться, открывать
глаза, вставать. Новое утро никогда не
обещало ничего хорошего. В крохотное оконце комнаты на чердаке залетают хлопья
мокрого снега, и вода в тазике для
умывания наверняка успела замерзнуть. А потом придется спускаться по крутой
узкой лесенке в класс и учить французскому
языку детей богатых родителей, которым наука не впрок, втолковывать им правила
грамматики, а они, как обычно, будут
хихикать и исподтишка издеваться над ее нарядом, из которого Эмили выросла еще
два года назад. Девушка застонала и
стала нашаривать рукой подушку, чтобы накрыть ею голову. Если задержаться
подольше, быть может, раздастся стук в дверь
и на пороге появится Тэнси с чашкой блаженно горячего черного кофе, который
удалось стянуть прямо из-под длинного носа
кухарки.
Поиски подушки не дали результатов. Возникло новое ощущение, на редкость
приятное и столь необычное для мрачной
конуры на чердаке, что хо |