ня уже
был готов "План первоочередных мероприятий". "План" предусматривал резкий бросок
вперед и казался настолько очевидным, что было непонятно, почему его не
осуществили мои
предшественники.
На восьмой день я записал пункты "Плана" на нескольких листках бумаги и
сложил
листки, чтобы сколоть скрепкой. В коробочке скрепок не оказалось. Я нажал было
кнопку
звонка, но тут же вспомнил, что секретарша взяла отгул. Где у нее хранились
скрепки, я не
знал.
Я снял телефонную трубку и набрал номер заместителя.
- Ящеров, - холодно сказала трубка.
- Здравствуйте, Иван Семенович, - сказал я.
- Добрый день, Игорь Андреевич! - голос в трубке обрел деловитость и
бодрость. -
Слушаю вас!
- Тут, понимаете, какая штука, - сказал я. - Я сегодня секретаршу
отпустил...
- Безусловно! - с горячностью сказал Ящеров. - Я полностью согласен.
- Да нет, - сказал я. - Не в том дело. Просто мне скрепка нужна, а я найти
не могу.
Попросите, пожалуйста, кого-нибудь занести мне коробочку.
- Очень нужная мера, - сказал Ящеров. - Ваше указание понял.
- Какое тут указание, - засмеялся я. - Просьба.
Я положил трубку и стал ждать.
От кабинета Ящерова до моего кабинета было полминуты хода. Через полминуты
скрепок мне не принесли. Через полчаса тоже. Я снова набрал номер Ящерова.
Трубку не
снимали. Не откликались также ни канцелярия, ни плановый отдел.
Я вышел из кабинета и направился вдоль коридора, заглядывая во все двери
подряд.
Всюду было пусто. Мне стало не по себе. Хорошенькая история: среди бела дня
исчезает
штат целой организации!
Тут до меня донесся смутный шум.
Звук шел из конца коридора. Я приблизился к двери с табличкой
"Конференц-зал" и
чуть приоткрыл...
Зал был заполнен людьми. На возвышении стоял стол президиума. Среди
сидевших там
я узнал начальника планового отдела и женщину, которая убирала в моем кабинете.
Слева,
впереди стола, находилась трибуна. За трибун |