тся предпринять хоть
какие-то шаги и хотя бы сделать вид, что они исполняют свои обязанности. А
такое повышенное внимание властей весьма вредно для нашего дела, потому что
на виселицу попадают совершенно невинные преступники. Разбой на большой
дороге - занятие не для дилетантов. К тому же это еще не все. Эти бандиты
говорят крестьянам, что они не простые разбойники, а патриоты, восставшие
против жестокого тирана - то есть против тебя, сестренка. А среди крестьян
всегда в достатке недовольных, чтобы в них пробудилось сочувствие к этому
отребью. Вам, аристократам, не стоит соваться в наше ремесло. Вы вечно
примешиваете к преступлению политику.
- Но, дорогой мой Платим, - чарующе промурлыкала Элана, - я думала, ты это
знаешь. Политика и есть преступление.
Толстяк разразился оглушительным хохотом.
- Обожаю эту девчонку! - сообщил он всем собравшимся. - Можешь не
беспокоиться об этом пустяке, Элана. Я пошлю кое-кого из своих людей
пробраться в эту шайку, а когда вернется Стрейджен, мы с ним потолкуем и
найдем способ убрать это отребье из нашего дела.
- Я знала, что могу рассчитывать на тебя, - сказала королева и встала. -
Если это все, господа, то у меня назначена встреча с портным. - Она
оглянулась. - Идем, Спархок?
- Одну минутку, - отозвался он. - Мне нужно перекинуться словом с Платимом.
Элана кивнула и направилась к двери.
- Что тебе нужно, Спархок? - осведомился Платим.
- Прошедшей ночью в городе я видел Нэйвин. Она работает на улицах.
- Нэйвин? Что за чушь! Она и о деньгах-то не всегда вспоминает.
- Я сказал ей примерно то же самое. Она поссорилась с Шандой и торчала на
углу улицы неподалеку от восточных ворот. Я отправил ее в гостиницу, чтобы
не мокла под дождем. Можем мы для нее что-нибудь сделать?
- Я посмотрю, что удастся сделать, - пообещал Платим.
Элана еще не успела выйти из залы, а Спархок иногда забывал, какой у нее
острый слух.
- Кто такая Нэйвин? - осведомилась она с порога голосом, лишь самую мал |