Голое его пресекся, застрял в горле.
- Время и тяжелый труд... - Лицо Вергилия перекосилось, и он отшвырнул
от себя свитки. - Два года я работал на Солдана Вавилонского, человека
мудрого и великого, перебравшего в свое время две сотни и двадцать одного
соплеменника, дабы выбрать из них единственного, чье возвышение способно
положить конец мщению и кровопролитию в стране... Я пришел к нему и два
года разрабатывал систему каналов и шлюзов, чтобы одну из провинций
избавить от наводнений, а две другие - от засухи. И после этих двух лет он
взял меня за руку и повел в свою сокровищницу. Мы прошли мимо его
богатств, мимо золота, серебра, слоновой кости, изумрудов и пурпура - мы
прошли ее всю насквозь, из конца в конец, и он вывел меня наружу со
словами: "Нет, всего этого мало..." И как плату за мой труд отдал мне две
книги о музыке восточных царей... Ты думаешь, он не ценил их или не оценил
мое время и мои труды? Ты думаешь, их не оценил я, потому что мало в этом
смыслю? Нет, когда цыпленку пришло время вылупиться из яйца, то не нужны
тут ни герольды, ни трубы. Все на свете происходит своим чередом. Время и
тяжелый труд... Я возвращался из Вавилона через Дакию и остановился на
ночь в гостинице, в той же гостинице, что и магнат Лупескус, взявший на
откуп Императорские рудники этой богатейшей страны. Я выслушал его рассказ
о том, как медленно и мучительно рабы выносят из-под земли корзины с
камнем, вспомнил о сделанном мною для Солдана и тут же, угольком на куске
дерева, набросал для Лупескуса план, как выполнять эту работу с помощью
воды - дешевле, лучше и быстрее. Он дал мне тысячу дукатов золотом,
лошадей и повозку, чтобы перевезти их, и каждый год отправляет мне по
тысяче дукатов. Да, эти деньги мне нужны, получать их приятно, но ценю я
их не слишком высоко. Потому что я знаю - не внакладе и он, то, что я
предоставил ему, приносит в год сотни тысяч, да и заработал |