ика, однако мальчик, увидев ее
близко, забыл про всякую вежливость и снова бросился бежать, но тут его
чуть не сбила с ног бабушка Тихая. Она выскочила из своей двери с тряпкой
в руке и, наверное, ударила Фиму головой в живот. Во всяком случае, он
вскрикнул "ой!", а потом "извините!" и "здрасьте!". Бабушка Тихая и не
подумала ему отвечать. Она начала быстро-быстро тереть тряпкой коридор.
- Мальчишка! - шипела она. - Не оберешься грязи! Туда-сюда! Туда-сюда!
День-деньской! Не разгибая спины! Вывозишь за всеми!
Нюня делала Фиме знаки, чтобы он не очень-то пугался, но он не захотел на
Нюню глядеть, влетел к себе и запер дверь изнутри на ключ.
- Ну, вот и состоялось беглое знакомство, - сказала, возвращаясь к
трельяжу, бабушка Матильда.
- Лучше бы он не убегал! - грустно сказала Нюня.
"Ехвимочка" и "конхветы"
О других мальчишках все уже сразу знаешь, а Фима был серьезный и
таинственный. Если бы он только понял, что Нюня ему друг и все должна о
нем знать, но вот этого Фима и не хотел понимать.
Он очень рассердился, когда через день, наутро, увидел у решетки своего
окна черного Нюниного Пуписа, у дверей в коридоре красиво причесанную
Мутичку, а на обувном ящике матрешку Мотю. Фима всех их собрал и выбросил
через веранду во двор.
- Бессовестный! - крикнула плачущим голосом Нюня. - Если бы с тобой так!
- И не смей, - сказал строго Фима, - не смей за мной шпионить. Сама
шпионишь и кукол этому учишь! Я человек свободный!
- Они тоже свободные и могут ходить где им хочется! - крикнула Нюня,
правда не очень громко и не очень грубо, потому что ей не хотелось спорить
с Фимой, а хотелось с ним помириться, и еще потому, что она его немного
боялась.
Фима обошел вокруг дома, и Нюня тоже. Фима заглядывал под фундамент,
смотрел в увеличительное стекло и иногда, покачав головой, бормотал:
- Ничего себе!
Потом прошел в сад и начал отгребать старую листву, прощупывать землю
прутиком.
"Клад ищет!" - |